Блестящие разводы - [199]

Но как назло, в тот момент, когда она уже было отправилась к себе в спальню, в холле появилась слегка чумазая Хани.

— Хани, что ты делаешь в такую рань?

К ее счастью, Хани была слишком хорошо воспитана, чтобы задать подобный же вопрос ей — в такую рань в пальто, накинутом поверх пеньюара и ночной рубашки.

Хани с грустью улыбнулась:

— В одиннадцать я должна быть в суде и подумала, что чем так валяться, схожу-ка я лучше домой — переоденусь, приведу себя в порядок…

Нора сочувственно улыбнулась:

— Я знаю, как тебе это тяжело, даже если ты выйдешь из зала суда с четвертью миллиарда долларов. Нелегко разрушать жизнь человека, которого ты когда-то любила, даже если теперь ты его ненавидишь.

— Но я его не ненавижу! Я бы никогда не смогла возненавидеть Джошуа. Мне казалось, ты это понимаешь. Просто я хочу жить жизнью, отличной от той, которую мне предлагает Джошуа, а он отказывается с этим смириться. «Разрушать» — как ты можешь так говорить? Конечно, я не желаю разрушать жизнь Джошуа! Все, что мне нужно — это получить то, что мое по праву, что на основании норм морали и закона принадлежит мне.

— О Господи, дорогая, ну, конечно, я знаю, что ты не желаешь разрушать жизнь Джошуа… Но только ведь именно это ты и делаешь, разве не так? Где, ты думаешь, он возьмет эти четверть миллиарда долларов? У него что, есть какая-то наличность или собственность, чтобы с легкостью собрать такую сумму? Он будет вынужден ликвидировать… пустить с молотка большую часть «Ройял Продакшнз» — ее активы, недвижимость, контракты, часть отделений. А когда развалится фундамент, рухнет и все остальное. Я немного разбираюсь в таких вещах и знаю, что целое всегда дороже суммы его слагаемых.

Так что «Ройял Продакшнз» ты разрушишь, а с разрушением компании будет уничтожен и человек. Но до этого, конечно, тебе дела нет. Ты получишь, как ты говоришь, то, что на основании норм морали и закона твое. Но ты настоящая дочь своего отца, Хани. Я знаю, что ты никогда не сделаешь неверный шаг, и если уж, как говорится, ты решилась на такое с Джошуа, значит, он того и заслуживает.

Она поцеловала взволнованную Хани.

— Не буду тебя задерживать. Мне известно, сколько времени отнимает подготовка к выступлению в суде, особенно если ты Хани Розен и публика ждет от тебя того же блеска и очарования, с которым ты появляешься на телеэкране. Но поскольку еще всего лишь шесть часов и у тебя есть немного свободного времени, почему бы тебе не заскочить по пути к своему отцу и не позавтракать с ним? Может, ему удастся тебя немного взбодрить. И не забудь дать нам знать, как там все решится в суде.

— О да, я приеду, как только все завершится. Сэм и Бейб ждут с нетерпением… Особенно Сэм.

Хани едва прикоснулась к еде, несмотря на то что Тедди приготовил для нее любимые блинчики с голубикой.

— В чем дело, дорогая? Ты так ждала этого дня. Это, можно сказать, день, когда должен наступить час «Ч». В моей юности так называли все знаменательные даты. Тогда, правда, шла война. Сегодня это можно было бы назвать «бракоразводной войной».

Но, несмотря на его улыбку, Хани обиженно сказала:

— Знаешь, Тедди, если это шутка, то не очень смешная.

Он налил ей кофе:

— Нет, это не шутка. А я бы сказал, ошибочное умозаключение. Но если серьезно: ты ведь с таким нетерпением ждала этого дня. Так чем же ты так подавлена, чем огорчена?

Она рассказала ему о своей беседе с Норой, о том, что исход процесса, за который она боролась, разрушит «Роял продакшнз», а заодно и жизнь самого Джошуа. — Это меня и смущает.

— Понимаю. Так, значит, это время «Ч» для разрушения, а не развода. Не так ли?.

— Папа! — Резко подскочив, она перевернула чашку с кофе. Они неподвижно смотрели, как коричневая жидкость капала на изразцовый пол. Наконец Хани схватила бумажную салфетку и стала вытирать. — Извини, но мне страшно было услышать это от тебя. Ты специально старался сделать мне больно?

— Ты не можешь так думать обо мне, так же как и я никогда бы не подумал, что ты намереваешься разрушить чью-то жизнь.

— Тогда зачем же ты так сказал? Ты думаешь, Нора права?

— Как бы я ни уважал мудрость Норы и ее знание человеческой души, мне кажется, в том, что касается тебя и Джошуа, только ты знаешь правильный ответ.

— Но я не знаю. Я не нахожу никакого ответа. Да и как я могу найти какой-либо ответ, если мне неизвестно даже, кто я теперь — ряженая кукла Джошуа, инкубаторская девчонка из Майами или восторженная дочь Тедди Розена? Я считала жизнь такой простой штукой. Мне казалось, что стоит только полюбить, и счастье на всю жизнь обеспечено…

— Думаю, тебе прекрасно известно, кто ты, — лучше, чем кому бы то ни было. Помнишь, как мы с тобой пришли к молчаливому признанию того, что, возможно, я не твой настоящий отец, понимая, что в те дни, когда ты была зачата, твоя мать спала с несколькими мужчинами, включая Т. С? Ты тогда и глазом не моргнула, понимая, что в действительности это не имело никакого значения. В глубине души мы оба знали, что ты действительно моя дочь. Но дело в том, что сейчас ты ни принадлежащая Джошуа Хани Розен, ни сексуальная кукла из Майами и ни разочарованная дочь Тедди Розена — ты Хани Розен Принс — независимая личность, и довольно своеобразная. Все, что тебе требуется — это заглянуть в свое сердце и найти себя, и тогда ты точно узнаешь, верен ли шаг, который ты делаешь.