Тут Стержнев снова посмотрел на меня, а потом вдруг, повернувшись к своим дружинникам, сердито проговорил:
— Поели? Если так, то пойдите-ка к Хрипунову. Я его сейчас встретил, так он просил подсобить с… В общем, скажите, что я вас прислал в помощь. Ясно?
Дружинники хохотнули и стали собираться.
— Да живее вы! Увальни.
Только они ушли, как Стержнев чуть наклонился ко мне и начал:
— Я давно тут. Кстати, по своей воле… С тех пор, как мор унёс жизни большей части местного населения — тут нужда в защитничках ох как возросла! От всего и от всех… Слышал о том страшном море? Черной болезни?
Ещё не понимая сути разговора, я отрицательно замотал головой.
— Да было такое… Ты думаешь… пожалуй, большинство так же думает, что Сиверия — край глухой, дикий. Что тут одна деревенщина и обитает…
— Послушай, Влад, переходи к делу. Я не люблю долгих вступлений.
Стержнев проигнорировал моё замечание, и продолжил:
— Вот из-за того, что все так думают, что мало кто сюда едет, вот из-за этого тут и расплодилось всякой… В общем, так: в этом посёлке только мы и являемся тем оплотом, на который опирается Лига. Не будет нас — здесь не будет ни одного человека… ни одного гибберлинга… и эльфа не будет… Если бы я во всём глупо исполнял лишь приказы столичных чинуш, тогда…
Стержнев стукнул кулаком по столу.
— Не знаю, кто ты такой. Да в общем-то, и знать особо не хочу. Пока портал не работает, ты будешь под моим присмотром. Починят, тогда отправим в Новоград. Зовись, как хочешь: Сверром, Бором или хоть диким яком. Главное — не мути воду… Теперь понимаешь?
— Кажется.
— Отлично… А всё-таки, крепкий ты парень. Такая рана, а ты уже на ногах. С моими ребятами Бажена возится дольше. Так ведь? Помнишь, как меня отправляла собирать всякие там оленьи сердца, рога яка?
Знахарка не ответила.
— Как я лазил по долине, охотился… А твой отвар не очень-то и помогает моим защитничкам.
— Если бы не он, то лежать им в могилках, — сердито бросила Бажена. — И это вместо спасибо…
— Не злись! Просто странно как-то всё…
Стержнев поднялся.
— Вечером зайду проведать. Вдруг надумаешь, что рассказать, тогда милости прошу. А пока: из дома ни ногой.
Сказал, накинул шапку и вышел вон.
Только сейчас я позволил себе чуть выпустить пар, стукнув по столу кулаком.
— Сука! — прорычал вслед.
— Он всегда такой, — вступилась вдруг за Стержнева Бажена. — Но на самом деле, он человек мягкий…
— Оно и видно.
Я попытался привстать, но раненная нога отдала прямо в мозг такой болью, что я снова выругался.
— Ничего. Пару деньков и тебе станет легче.
Последнее слово она произнесла, как «легше», снова выдавая в себе зуреньское происхождение.
Она помогла мне подняться и дойти до кровати.
— Мне думается, что это у тебя не первое ранение, — мягко сказал она. — И заживление с каждым разом становится всё быстрее. Так ведь?
— Наверное… Ты мне рассказывала про кровь единорога. Или мне это привиделось?
Знахарка, хотевшая было отойти по своим делам, остановилась.
— Кровь единорога… Я мало об этом знаю. Не мое это…
— И всё же.
Бажена вернулась и присела у изголовья.
— Сущность единорога в том, что он противится любому злу… Отсюда и целебность его крови… рога… ну и вообще… В лунном сиянии можно увидеть, как она светится голубовато-серебристым цветом… Моя бабушка, помнится, даже говорила, что серебро — это их застывшая кровь… Тот человек, который выпивал её, излечивался от тяжёлых болезней. А вот о тех, у кого течёт в жилах такая кровь, мне слышать не приходилось. Да и человеку не выдержать всей… всей… всей её «святости», ведь человек от природы носит как печать добра, так и печать зла. Потому, если поразмыслить, он должен либо стать «святым», либо… либо погибнуть.
— Но я ведь жив, а сам ведь и не святой вовсе.
— Сама вижу и не понимаю… Если хочешь, то я могу вечером провести обряд окуривания.
— Зачем?
— Чтобы очистить твой разум. Он сейчас заполнен повседневными заботами, страхами, переживаниями. Отогнав всё это, ты сможешь увидеть ответы, на то, что сейчас сокрыто…
Я поднялся на локте.
— А чем окуривать?
— Да не бойся, — Бажена улыбнулась. — Мы, знахари, в некотором роде тоже колдуны да маги. Но самое низшее сословие. Если остальные собирают «силу» в себе и через себя ею пользуются, то мы ищем «силу» в тех предметах, в которых она хранится и накапливается. И заставляем эту самую «силу» совершить некую… некую… Не подберу слово.
— Я понял.
Бажена приподняла брови, мол, уверен, что понял. Я кивнул.
— Окуривание — одно из самых простых обрядов. Я возьму полынь и шалфей. Они развеют твои мысли «не по делу». И ещё добавлю…
— И это поможет?
Бажена снова улыбнулась, но не ответила. Она поднялась и пошла по своим делам.
