Блаженные времена, хрупкий мир - [11]

Шрифт
Интервал

Когда трамвай повернул с Ринга на Ландштрассер-Хауптштрассе, он «по неизвестным причинам», как сообщалось на следующий день в газете, сошел с рельс, но Лео сразу почувствовал муки нечистой совести, ему казалось, хотя он этого отчетливо и не осознавал, что потрясавшая его ненависть, его вибрирующая и вырывающаяся из-под его власти ярость по отношению к родителям была причиной несчастья. Всем пассажирам пришлось выйти, но пока большая их часть, собравшись в кучки, изучала и комментировала случившееся, Лео пустился почти бегом с места происшествия, словно настоящий преступник. Поскольку трамвай, сошедший с рельс, перегородил трамвайные пути, и все трамваи за ним стояли, Лео вынужден был идти пешком до площади Рудольф-фон-Альт и, ощущая на влажной от пота коже холодный ветер, уже знал, что эта идиотская пробежка ему дорого обойдется. Отец открыл дверь, лицо его блестело, словно смазанное маслом. Как всегда, когда он встречал сына, казалось поначалу, что он хочет заключить его в объятья, но потом его раскинутые руки вытягивались вперед, словно он хотел оттолкнуть пришедшего, избавиться от него, после чего левую руку он опускал, а правой легонько похлопывал сына по плечу, говоря: Здравствуй, мой мальчик! Как всегда, Лео и на этот раз поймался на первое впечатление, он невольно тоже раскинул руки, чтобы обнять отца, от внутренней взбудораженности и нечистой совести еще более порывисто и взволнованно, чем обычно, и как раз в тот момент, когда движения отца плавно переходили в оборонительную позицию, поскольку его страх перед физическим прикосновением был очень велик и на этот раз он тоже одержал верх, Лео остался стоять, как всегда, в очень глупой позе, и это было так мучительно, что отец не долго думая развернулся, сказал: Проходи, Лео, и пошел вперед, в гостиную. Там, окаменев, стояла его мать, положив руку на спинку стула, у обеденного стола, уже накрытого к чаю. Он быстро поцеловал ее в щеку, которую она ему молча подставила, и пока в нем боролись отвращение и сострадание из-за волос у нее на подбородке, которые в последнее время стали заметнее, она сказала, бросив на него испытующий взгляд: Лео, ты что, не стрижешься? Так ходить не годится!

Лео сказал, что на улице сильный ветер, и… В таких случаях надевают головной убор! сказала мать. Садись, Лео, сказал отец, непрерывно потирая руки, словно предвкушая невиданное наслаждение, садись, рассказывай! Что новенького?

На маленькой тарелочке лежали четыре узких ломтика сладкого пирога, и мать положила сначала кусочек отцу, потом Лео, и наконец — себе, и затем в том же порядке налила всем чаю.

С полным ртом не разговаривают. Прекрасный предлог, чтобы не начинать рассказ сразу, и Лео с облегчением, граничащим с паникой, проглотил свой кусок, слишком поздно заметив осуждающий взгляд матери, ведь он ел руками, вместо того, чтобы воспользоваться вилочкой. Он слышал стук вилок родителей об их десертные тарелки, словно костлявый палец с упреком стучал по его груди. Но было уже поздно, его тарелка была пуста, и он с вожделением уставился на последний кусок пирога, который лежал на тарелке посредине стола. Забирай его себе, сказал отец, у нас еще есть. На кухне ведь есть еще? спросил он у матери, бери, бери, Лео.

Лео посмотрел на мать и сказал: Нет, спасибо, достаточно. Волосы у нее выглядели так, словно уложены были горячими щипцами.

Лео заметил, что его бьет дрожь. Он отодвинул свой стул от стола и положил ногу на ногу, и невзначай так сильно пнул ногой ножку стола, что чашки на блюдцах задрожали и расплескался чай. Внезапно ему стало очень жарко, и тут же — холодно.

Зачем Лео понадобилось рассказывать все это так подробно, когда через восемь дней, едва оправившись от простуды, он встретился с Юдифью в кафе «Ландтманн»? Юдифь, казалось, слушала невнимательно и нетерпеливо. Они сидели за столиком у окна, и Юдифь все время смотрела сквозь стекло на Рингштрассе или мимо Лео вглубь кафе, словно высматривала официанта, чтобы расплатиться и сразу уйти. Лео тоже чувствовал себя не в свой тарелке. Он целую неделю провел дома в одиночестве, с высокой температурой, и людное кафе показалось ему местом невероятного скопления людей, которые его утомляли, невнятный гам в помещении представлялся ему оглушительным и напоминал хоровую декламацию. Ему казалось поэтому, что он прекрасно понимает торопливость Юдифи, ведь сам он ощущал нечто подобное, но надо сказать, что его возбуждение от этого только усилилось. Нетерпеливость и невнимательность Юдифи вызывали у него чувство, что для разговора в его распоряжении очень мало времени, и вместе с тем каждая сказанная им фраза вызывала столько ассоциаций и воспоминаний, что ему хотелось как можно точнее описать каждую деталь, привлекая для объяснений еще более глубокие пласты, чтобы его речь была понятнее. Но чем быстрее он говорил, чтобы максимально быстро сформулировать хотя бы самое важное, тем больше появлялось причин растягивать разговор до бесконечности.

Я хочу, чтобы ты поняла, говорил Лео, какая буря чувств поднялась в моей душе, когда я задел ногой ножку стола.


Еще от автора Роберт Менассе
Изгнание из ада

На вечере встречи, посвященном 25-летию окончания школы, собираются бывшие одноклассники и учителя. В зале царит приподнятое настроение, пока герой книги, Виктор, не начинает рассказывать собравшимся о нацистском прошлом педагогов. Разгорается скандал, с этого начинается захватывающее путешествие в глубь истории.


Страна без свойств

Роберт Менассе (род. 1954) — известный австрийский прозаик и блестящий эссеист (на русском языке опубликован его роман «Блаженные времена — хрупкий мир») — посвятил свою книгу проблемам политической и культурной истории послевоенной Австрии. Ироничные, а порой эпатирующие суждения автора об «австрийском своеобразии» основаны на точном и проникновенном анализе и позволяют увидеть эту страну в новом, непривычном освещении. Менассе «деконструирует» многие ментальные клише и культурно-политические стереотипы, до сих пор господствующие в общественном и индивидуальном сознании Австрии.


Рекомендуем почитать
Ангелы не падают

Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.


Бытие бездельника

Многие задаются вопросом: ради чего они живут? Хотят найти своё место в жизни. Главный герой книги тоже размышляет над этим, но не принимает никаких действий, чтобы хоть как-то сдвинуться в сторону своего счастья. Пока не встречает человека, который не стесняется говорить и делать то, что у него на душе. Человека, который ищет себя настоящего. Пойдёт ли герой за своим новым другом в мире, заполненном ненужными вещами, бесполезными занятиями и бессмысленной работой?


Пролетариат

Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.


Дом

Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.


Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.


Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.


Вена Metropolis

Петер Розай (р. 1946) — одна из значительных фигур современной австрийской литературы, автор более пятнадцати романов: «Кем был Эдгар Аллан?» (1977), «Отсюда — туда» (1978, рус. пер. 1982), «Мужчина & женщина» (1984, рус. пер. 1994), «15 000 душ» (1985, рус. пер. 2006), «Персона» (1995), «Глобалисты» (2014), нескольких сборников рассказов: «Этюд о мире без людей. — Этюд о путешествии без цели» (1993), путевых очерков: «Петербург — Париж — Токио» (2000).Роман «Вена Metropolis» (2005) — путешествие во времени (вторая половина XX века), в пространстве (Вена, столица Австрии) и в судьбах населяющих этот мир людей: лицо города складывается из мозаики «обыкновенных» историй, проступает в переплетении обыденных жизненных путей персонажей, «ограниченных сроком» своих чувств, стремлений, своего земного бытия.


Королевский тигр

Джинни Эбнер (р. 1918) — известная австрийская писательница, автор романов ("В черном и белом", 1964; "Звуки флейты", 1980 и др.), сборников рассказов и поэтических книг — вошла в литературу Австрии в послевоенные годы.В этой повести тигр, как символ рока, жестокой судьбы и звериного в человеке, внезапно врывается в жизнь простых людей, разрушает обыденность их существования в клетке — "в плену и под защитой" внешних и внутренних ограничений.


Тихий океан

Роман известного австрийского писателя Герхарда Рота «Тихий Океан» (1980) сочетает в себе черты идиллии, детектива и загадочной истории. Сельское уединение, безмятежные леса и долины, среди которых стремится затеряться герой, преуспевающий столичный врач, оставивший практику в городе, скрывают мрачные, зловещие тайны. В идиллической деревне царят жестокие нравы, а ее обитатели постепенно начинают напоминать герою жутковатых персонажей картин Брейгеля. Впрочем, так ли уж отличается от них сам герой, и что заставило его сбежать из столицы?..


Стена

Марлен Хаусхофер (1920–1970) по праву принадлежит одно из ведущих мест в литературе послевоенной Австрии. Русским читателям ее творчество до настоящего времени было практически неизвестно. Главные произведения М. Хаусхофер — повесть «Приключения кота Бартля» (1964), романы «Потайная дверь» (1957), «Мансарда» (1969). Вершина творчества писательницы — роман-антиутопия «Стена» (1963), записки безымянной женщины, продолжающей жить после конца света, был удостоен премии имени Артура Шницлера.