Блаженны нищие духом - [3]
А сейчас Мишаня прошаркал в кухню, оборвав на ходу волшебную нитку. Мама закрыла кран.
— Нет крови, говоришь? Вот твой волчара вернется с зоны, он ему все-о-о объяснит, и про кровь, и как ее пускать, и как воровать — тоже объяснит…
— Тише ты! Чего разорался?! Андрейка услышит…
— Ну и пусть услышит. Рано или поздно все равно все узнает. Город-то большой, да мир-то тесный. Сегодня вон Валентину в гастрономе встретил. Спрашивала, что да как, да когда… Так что зря квартиру меняла. «След крова-а-вый тя-а-нется по сырой траве…» — затянул Мишаня.
Что-то звякнуло об пол.
— Обтрясся весь? Ножик упал — гость будет. Не иначе как Николай с зоны уйдет да сюда подастся. Боишься Николая-то? — мама говорила каким-то не своим голосом и не своим языком.
— Дура! Накаркаешь… — зашипел Мишаня.
— Так я тебя, Мишаня, не держу. Боишься — уходи. Себе нервы мотаешь, мне нервы мотаешь.
— Да ничего я не боюсь…
— Я вижу, как ты не боишься… А что ты в гастрономе делал? — сменила тему мама.
— В каком еще гастрономе?
— Ну, в гастрономе, где ты Валюшку встретил.
— За пивом заходил в обед…
Дальше было уже не интересно. Две главных мысли Андрейка уловил, и они, как две драгоценности, легли в копилку детского сознания. Мысль-облегчение: Мишаня точно не его отец, у него есть другой, настоящий, Николай. Он — волчара, волк. И вторая мысль-торжество: есть в нем все-таки волчья кровь, есть! И ударится он когда-нибудь оземь, превратится в серого волка и уйдет в зону. Зона огромная, бескрайняя, и деревья в ней огромные-преогромные, такие, что у корней днем темно. С ветки на ветку перепархивают невиданной красоты птицы, по корявому замшелому суку ползет, переливаясь яркими красками, удав невиданных размеров, тепло, парно, звенят насекомые, и он уходит все дальше и дальше по мягкой хвое, ветер дует в морду, донося странные и приятно тревожащие запахи…
Настоящий отец Андрейки, обладавший бешеным темпераментом и обостренным чувством справедливости, по глупости ввязался в пьяную драку и случайно убил одного из нападавших его же ножом, второго ранил, а третьему проломил нос. Дело осложнилось двумя обстоятельствами: первым было то, что, кроме самого пострадавшего, находящегося на момент драки в сильном подпитии, больше свидетелей не нашлось, а вторым — наличие у Николая разряда по боксу. От «вышки» спасло то, что он сам вызвал милицию и «Скорую», однако пятнадцать лет дали. Через год он понял, что со своим характером вряд ли вообще выйдет из тюрьмы, и написал жене, что встретил там, на лесоповале, другую женщину, и что готов в любую минуту дать развод. Простодушная Шурочка, которой и так хватало горя, кинулась за советом к единственной уцелевшей родственнице, тете Муле, приходящейся Николаю какой-то троюродной внучатой теткой. Та поняла Колин ход, но что она могла сказать молодой женщине? «Жди его, может быть, он через пятнадцать лет и вернется?» Она слишком хорошо знала, какими возвращаются мужчины после отсидки… Хуже, чем после войны…
— Ты молодая, тебе сына надо растить. Ищи себе человека, чтобы у Андрюшки был хоть какой-нибудь отец. Николай вон не растерялся, нашел… Надо как-то выживать… И тебе, и ему…
Единственное, о чем тетя Муля попросила Шурочку, так это повременить с разводом: мало ли что в жизни бывает? А вдруг откроется в деле что-то новое и его отпустят? Или амнистия какая… Куда он тогда?
И Шурочка написала мужу, что развод ей не нужен, и что, когда все кончится, он может вернуться домой, и уж тогда они как-нибудь да решат, кто где будет жить. Так все и осталось. А еще через год она встретила Михаила, поразившего Шурочку удивительным внешним сходством с мужем. Сходство это проявлялось не только в чертах лица, но и в фигуре, походке, манерах, практически во всем. Исключение составлял только характер, но это выяснилось уже потом, спустя какое-то время после того, как они начали жить вместе. Сам Мишаня этого сходства не осознавал, потому что лично Николая не знал, и, как-то разглядывая фотографии, подумал только о том, что его лицо кого-то сильно напоминает.
Первое время Мишаня с противным трепетом ждал, когда же Шурочка заговорит о браке, ибо, как он считал, брак есть цель любой здравомыслящей женщины. Он мысленно готовился к тому, чтобы как-нибудь половчее отшутиться от этого, и даже советовался за пивком с друзьями. Однако Шурочка помалкивала на этот счет и даже как будто бы старалась уходить от этой скользкой темы, если она вдруг каким-то образом возникала. Однако совместное проживание оказалось очень даже приятным, Андрейка им не мешал, и скоро даже Мишанина мамаша стала потихоньку зудеть, что было бы неплохо узаконить их отношения и прописаться у жены.
В первом же разговоре Мишаня получил такой отпор, что даже был обескуражен. Последующие его вылазки также оказались безрезультатны. Он прикидывал так и эдак, в чем же причина того, что Шурочка отвергает его предложение, и никак не мог докопаться до истины. И чем больше он об этом думал, тем лакомее казалась возможность жить в этой квартире с этой женщиной на правах хозяина, и тем обиднее ему становилось. В конце концов он нашел единственно правильное, как ему казалось, объяснение: Шурочка бережет место для Николая, а его, Мишаню, держит временно, для быта и здоровья, как говорится. Додумавшись до этого один раз, он уже больше не смог сойти с этой версии, начал ревновать, придираться и основательно прикладываться к бутылке, с чистой совестью полагая, что уж на что, а на это у него есть основания.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Воспоминания о детстве в городе, которого уже нет. Современный Кокшетау мало чем напоминает тот старый добрый одноэтажный Кокчетав… Но память останется навсегда. «Застройка города была одноэтажная, улицы широкие прямые, обсаженные тополями. В палисадниках густо цвели сирень и желтая акация. Так бы городок и дремал еще лет пятьдесят…».
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ из сборника «ДОЧКИ, МАТЕРИ, ПТИЦЫ И ОСТРОВА»Дети и матери. Матери, которые сами едва перешагнули порог детства и пока не знают всех тягот реальной жизни. Воображая сказку и игнорируя быль. Игнорируя боль, которую несут им отцы. Отцы их детей, вечные безответственные романтики перекати-поле, сегодня тут, а завтра там. А ведь во всем этом когда-то была любовь! Со всеми этими чужими людьми она однажды творила чудеса — красоты и понимания. Куда уходит первая любовь? В какое чудовище она может превратиться, если ее не отпустить? На эти жесткие, как сама жизнь, вопросы и отвечает культовый прозаик Галина Щербакова в новой книге. Судьбы ее героев и героинь вызывают в памяти прекрасное советское кино — «Москва слезам не верит», «Служебный роман», «Еще раз про любовь».
Новая, никогда раньше не издававшаяся повесть Галины Щербаковой «Нескверные цветы» открывает этот сборник. Это история Ромки и Юли из «Вам и не снилось» – спустя полвека. Какими могли бы быть отношения этих поистине шекспировских героев, встреться они не в пору молодости, а на закате своих дней? Поздняя, последняя любовь – как цветение астры в саду – длится до самых морозов. Но потом приходит лютый холод, и даже эти нескверные цветы умирают.Грустная и светлая повесть Щербаковой «Нескверные цветы» – предостережение поколениям, живущим «коммунальной» судьбой в нашей стране.
История Ромео и Джульетты, снова вернувшихся в этот мир, история, принесшая известность автору и ставшая бестселлером. Между девятиклассниками Романом и Катей возникает нежное и светлое чувство. Мать юноши, не желающая понять влюбленных, обманом разлучает их. Несмотря на все препятствия, Рома и Катя стремятся быть вместе. Нежелание взрослых понять их чувства в результате приводит к трагедии…