Благородная империя - [11]

— Но ошибался?

— Похоже на то. Этот человек, — Ранд кивнул в сторону складской двери и опустил взгляд, — он говорит, что один из моих братьев жив и что он ждет меня.

— Откуда гэрец знает, кто ты и что у тебя есть брат? — лейвор почесал нос. — Есть соображения?

— Только одно: брат связался с гэрской мафией, — задумчиво нахмурился человек, — а ведь отец хорошо с ними дела делал, они за нас платили огромные деньги… Как можно…

— Что теперь?

— Если он в Хорд Лангоре, я должен его найти.

— А если это западня?

— Я буду осторожен. Ты бы на моем месте как поступил, а, Терну?

— Даже не представляю, но едва ли это просто совпадение. Живи так, чтобы не сожалеть, Йовин-гиро; хочешь играть с судьбой, играй, но не отступайся, потому что ты отвечаешь не только за себя одного.

— Ты прав, — ответил Ранд, — но я не могу не попробовать.

— Главное — бдительность, — сказал Терну. Он хорошо знал напарника и верил, что тот достаточно мудр, чтобы не ошибиться; в воздухе витала тайна, но ему совсем не хотелось в нее впутываться.

— Пора, — человек взглянул на свой шрам и вздохнул. — Я отчитаюсь о задании и вернусь в Нигили Синвер.

— А дальше?

— Это… — офицер на мгновение замолчал. — Это все слишком подозрительно, наверняка здесь что-то нечисто. Я сообщу об этом генералу и «Воронам».

— Правильно. Lumur merkat, — Терну похлопал его по плечу.

— Может, мы втроем когда-нибудь встретимся. Хочу его тебе показать. Можно в моих апартаментах в Имуру сойтись, как думаешь?

— Когда-нибудь. Ходи под звездами.

— Тебе того же, — ответил Ранд и поспешил в дождь.

Полчаса спустя Терну уже был дома, сидел в своем любимом кресле в декорированной под старину теплой гостиной с камином и листал гэрский разговорник; капли дождя бились в окна, подгоняемые ветром, но внутри было удобно, уютно и безопасно; это ощущение, покой среди шторма, лейвор любил больше всего.

Порой в такие моменты его посещали мрачные, но сладкие мысли: на улицах под холодным дождем прозябают тысячи нищих, которых в одном только Хорд Лангоре их было около шести миллионов, а он, тилур Шеркен, дворянин по крови и службе, нежится в тепле своего дома.

Сегодня, впрочем, он думал в основном о предстоящем приеме. Терну давно не выходил в высокомерный свет и потому отвык от пышных забав, которым предавались имперские аристократы в перерывах между войной, охотой и дуэлями; это вселяло в него смутное волнение, похожее на то, что обычно бывает у молодых дворян, когда их впервые вводят в круг избранных, но больше, чем свет, его волновал Ранд, и, как он ни старался избавиться от назойливых размышлений, они не отступали.

— Вы необычайно сосредоточены, господин, — заметил Махама, тихо подойдя к мягкому креслу хозяина, — что-то произошло?

— Да, — сказал Терну, глядя на танцующее в камине пламя, — мой напарник ввязался в опасное дело.

— По делам службы?

— Нет, в этом и проблема. У меня дурное предчувствие.

— Вы говорите о Йовине Ранде?

— Arri. Непонятно, почему он…

— Вы слишком много на себя берете, Терну-коу, — заботливый голос старого слуги звучал спокойно, но говорил Махама с трудом, — ведь вы не в силах повлиять на дела господина Ранда, если только не покорите его, как когда-то меня. Не беспокойтесь о чужих бедах; они и вашу жизнь отравят.

— Дело не в нем, — вздохнул Терну и сразу понял, что в его словах лишь половина правды, — только в его службе. Он гвардеец, а нам нельзя иметь секретов.

— Разве? — улыбнулся Махама. — Великий император доверяет ему, и вы доверяйте. Господин Ранд уже не раз доказал верность Империи. Я наслышан о его подвигах…

— Следишь за новостями? — удивился Терну.

— Как и любой имперский подданный. Завтра вас ждет напряженный день, мой повелитель. Расслабьтесь; тилуру Мурдикину не понравится, если вы будете напряжены.

Villari Nurmist

К вечеру все парковки вокруг Сейно Ривури были забиты, и опаздывающим гостям приходилось занимать целые улицы далеко от этого роскошного дворца из стекла и металла. Тилур Мурдикин не поскупился на охрану: вооруженные до зубов наемники в броне досматривали каждого с необычайной тщательностью, территорию патрулировали солдаты Дикой орды и дроиды; еще из окна машины Терну видел, как в резиденцию Фуркума зашли двое гвардейцев. Все по высшему разряду, но иначе и быть не могло: все-таки на прием явился сам император.

Шеркен, по счастью, прибыл заблаговременно и теперь отдыхал на мягком диване в одном из многочисленных залов Сейно Ривури; в центре располагался стол с дорогими расшитыми скатертями из висурийского шелка, с которого гостей искушали всевозможные яства, преимущественно из кухни породы тикку. Анфилады освещали дорогие люстры, выполненные, как и весь дворец, в неповторимом имперском стиле, совмещавшем эстетику стекла и прямых линий со старомодной лепниной и позолотой.

Махама стоял чуть поодаль, увлеченный разговором с другим рабом, щуплым и нездоровым на вид мужчиной; старик был облачен в черный фрак с красным нагрудным платком и белыми перчатками; на платке красовался символ рода Шеркен — квадрат со вписанным в него кругом. Второй слуга был одет в неприметный сюртук, лишь его пурпурные его перчатки без пальцев выдавали владельца — им был один достаточно родовитый тилур из Верниг Кордейна; лангорские дворяне обыкновенно метили своих рабов то клеймами, то каким-то особым цветом, чтобы не путать их с чужими, потому что редкий аристократ знал прислугу в лицо.