Благодать и закон. Толкование на Послание апостола Павла к римлянам - [67]

Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски? (Гал. 2:11–14).

Комментируя описанный эпизод в книге об апостоле Павле[307], мы отмечали, что иудейский закон запрещал садиться за один стол с язычниками, и многие христиане иудейского происхождения продолжали соблюдать это правило. В антиохийской же общине, где Павел играл руководящую роль, действовали иные порядки. Павел наставлял верующих, чтобы они «стояли в свободе», дарованной Христом, и не подвергались игу рабства (Гал. 5:1). Под игом рабства он понимал прежде всего обрезание (Гал. 5:2–6), но в более широком плане – все ритуальные предписания Ветхого Завета, включая те, что относятся к пище и календарю.

В Первом Послании к Коринфянам Павел касается вопроса об идоложертвенных яствах. Он начинает с утверждения о том, что «идол в мире ничто», и, следовательно, идоложертвенная пища ничем не отличается от обычной пищи. Однако, поскольку «не у всех такое знание», то «некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется». Павел в итоге приходит к следующему утверждению: «Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (1 Кор. 8:1–8).

Именно в контексте данной проблематики развивается мысль Павла и в Послании к Римлянам. Когда он говорит о пище, вкушение которой может смутить немощных братьев, имеется в виду, прежде всего, идоложертвенная пища. В более широком плане, речь идет о всякой пище, вкушение которой запрещено строгими иудейскими правилами.

В книге об апостоле Павле мы говорили, что христиане, как и прочие граждане Римской империи, покупали еду на рынке. Эта еда нередко была окроплена жертвенной кровью, поскольку жертвы языческим богам приносились в империи повсеместно. Для христианина было недопустимо участие в языческих жертвоприношениях, а также в трапезах, которыми они сопровождались, потому что через это христианин становился участников языческого культа. Однако допустимо ли было вкушать пищу, окропленную жертвенной кровью? Иудействующие христиане считали, что нет.

Позиция Павла была более гибкой. Он проводил различие между активным участием в языческом культе, пассивным участии в нем и вкушении остатков от него. Активное участие для христианина недопустимо. Пассивное участие, то есть присутствие на трапезе в языческом храме после того, как жертва принесена, и вкушение от идоложертвен-ных яств, нежелательно, так как может вызвать соблазн. Что же касается мяса, которое продается на рынке, то христианин не обязан исследовать, каково его происхождение и не является ли оно остатком от жертв, принесенных богам («Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования», – говорит Павел в 1 Кор. 10:25). Такое отношение к пище резко отличает христиан от иудеев, для которых любая пища, не входящая в список разрешенной, или приготовленная не-иудеями, или приготовленная не по правилам, была нечистой[308].

«Не губи твоею пищею того, за кого Христос умер»

Считая следование иудейским ритуальным предписаниям признаком немощи в вере, Павел, тем не менее, призывал тех, кто им не следует, не осуждать немощных братьев:

Ибо никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем: и потому, живем ли или умираем, – всегда Господни. Ибо Христос для того и умер, и воскрес, и ожил, чтобы владычествовать и над мертвыми и над живыми. А ты что осуждаешь брата твоего? Или и ты, что унижаешь брата твоего? Все мы предстанем на суд Христов. Ибо написано: живу Я, говорит Господь, предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедывать Бога. Итак каждый из нас за себя даст отчет Богу. Не станем же более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну (Рим. 14:7-13).

Призыв к неосуждению уже звучал во 2-й главе Послания к Римлянам: «Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же» (Рим. 2:1). Там этот призыв был обращен к христианам, обращенным из иудейства. В 14-й главе, напротив, призыв не осуждать брата адресован христианам из язычников.

В то же время, Павел предостерегает от того, чтобы вносить соблазн в общину, учитывая наличие в ней тех, кто соблюдает иудейские праздники и посты:

Я знаю и уверен в Господе Иисусе, что нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто. Если же за пищу огорчается брат твой, то ты уже не по любви поступаешь. Не губи твоею пищею того, за кого Христос умер. Да не хулится ваше доброе. Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе. Кто сим служит Христу, тот угоден Богу и достоин одобрения от людей. Итак будем искать того, что служит к миру и ко взаимному назиданию. Ради пищи не разрушай дела Божия. Все чисто, но худо человеку, который ест на соблазн. Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает. Ты имеешь веру? имей ее сам в себе, пред Богом. Блажен, кто не осуждает себя в том, что избирает. А сомневающийся, если ест, осуждается, потому что не по вере; а все, что не по вере, грех (Рим. 14:14–23).