Битва за Курилы - [42]

– Русские сделают все, чтобы найти его, – сказал Минадзи. – Они уже усилили активность в этом районе.

– Что им удастся обнаружить на борту, кроме трех трупов? И даже в этом случае они все равно будут молчать, потому что, если поселение на дне – дело их рук, это не в их интересах. Сейчас ясно только одно. – Ватанабэ остановился, чтобы выпустить клубы дыма к потолку. – «Юнадо-4» и его обитатели покоятся где-то на дне океана. Остается один вопрос – есть ли у кого-то из наших вероятных противников – русских или китайцев – база на дне Курильского пролива, и если есть, то что тогда мы должны предпринять?

– Думаю, есть, – убежденно сказал Ямамото, – и те и другие давно мечтают об этом, и, возможно, кому-то из них это удалось.

– Не исключаю такой возможности, хотя и сильно сомневаюсь, – пробурчал Кобаяси.

Ватанабэ уставился на Минадзи.

– А ты, Танако?

– Через неделю запланировано отплытие нашего корабля к Курилам, – медленно ответил тот. – До сих пор мы хранили эту информацию в строжайшем секрете, и это было правильно. Не стоит научные цели ставить выше политических. Теперь у нас есть мощный спускаемый аппарат, способный доставить сразу семь человек на километровую глубину. Я предлагаю опуститься рядом с кратером, который виден на снимке, и…

– Полностью согласен, – не дал ему договорить Ямамото. – Факты говорят сами за себя. Эти подводные жители, кем бы они ни были, ведут себя агрессивно, ведь именно они уничтожили наш батискаф, и я уверен, «Юнадо-5» и «Юнадо-6» постигла та же судьба. Они действуют на нашем дне как хозяева. Пора их поставить на место.

Наступило продолжительное молчание. Никто не спешил заговорить.

Кобаяси первым нарушил тишину.

– Так вы предлагаете атаковать их первыми и захватить станцию?

– Да, – сказал Ямамото, повернувшись к нему. – Не решимся сейчас – позже пожалеем. Если мы капитулируем перед ними под водой, мы проиграем и здесь, на земле.

– Представляю, какой вой поднимется в мире, – запротестовал Кобаяси.

– Они будут молчать, – возразил Ямамото, – как они объявят о том, чего не существует?

– Генерал прав, – добавил Минадзи.

– Вы представляете, что нас могут объявить виновниками развязывания войны? – продолжал сопротивляться Кобаяси, – мы нарушим конвенцию ООН.

– Эта конвенция запрещает кому бы то ни было осваивать морское пространство за пределами своих территориальных вод. Они уже наглым образом нарушили ее, ударив первыми. Мы же только защищаемся, – Ямамото повернулся к Ватанабэ. – Что скажете, господин премьер-министр?

Премьер-министр повернулся к огню. Затем он положил сигару в пепельницу и скрестил перед собой пальцы в воздухе, посмотрел на руки. Его желтое лицо стало бледным. Никто не знал, что он скажет, но все знали – скажет красиво. Наконец он повернул лицо к соратникам.

– Вооружите акванавтов. В первый день седьмой луны мы атакуем подводных жителей.

* * *

Выскочив во двор, Рогов с ужасом обнаружил, что напарника в УАЗе нет. «Где же этот придурок?» – со злостью думал он, крутя головой в поисках подполковника.

В это время Шкаликов, застегивая на ходу ремень, выбежал из боковой двери здания.

– Уходим! – крикнул полковник, хватаясь за дверную ручку машины.

Подполковник оторопело остановился.

– Садись! – закричал Рогов, бросаясь на сиденье.

– Что, черт возьми, произошло? – спросил Шкаликов, усаживаясь рядом.

Рогов повернул ключ зажигания и, услышав, как заработал мотор, включил скорость.

– Готовь пропуск, – проговорил он возбужденным голосом. – Ну и дела!

* * *

Как бомба выскочил Дроздов с девушкой на плече на крыльцо гостиницы. Бледный от страха Гнедичев стоял возле кабины ЗИЛа. Дроздов заметил в его руках тряпку и пузырек с хлороформом.

Он задыхался и ничего не слышал, кроме стука собственного сердца и того, что Ольга кричала ему в ухо. Только бы не упасть, думал Дроздов.

Он подбежал к раскрытому кузову и одним движением усадил девушку на него. Та села на борт, и ее глаза с ужасом уставились на майора.

– Что вы делаете? – вырвалось у нее. – Нет, нет… ни за что…

В этот момент Гнедичев, стоявший сбоку, обхватил девушку за плечи и приложил намоченную хлороформом тряпку к ее рту. Тело девушки несколько раз дернулось, затем глаза затуманились, и она упала бы на спину, если бы Гнедичев не поддержал ее. Вдвоем с Дроздовым они подняли Ольгу и уложили внутрь бака.

Гнедичев стал лихорадочно устраивать ее в нем. Затем вставил в пазы второе дно и закрепил его. Тем временем Дроздов быстро надел свой черный плащ. Гнедичев поторопился закрыть бак крышкой. Это было как раз кстати, потому что в это время распахнулась дверь и оттуда вышел комендант в сопровождении еще одного охранника, высокого худого мужчины с пистолетом в руке.

Дроздов притворился испуганным и поднял руки вверх. Гнедичев не стал играть комедию. Привалившись к кабине, он действительно думал, что наступил его последний час.

Комендант, весь в поту, бросил на них быстрый взгляд и начал обшаривать глазами кузов.

– Никого не было? – спросил он, угрожающе глядя на Гнедичева.

Тот покачал головой. Он был слишком напуган, чтобы открыть рот.

– Ладно, пошли, – бросил комендант, обращаясь к охраннику.