Битва за города. Как изменить наши улицы. Революционные идеи в градостроении - [110]
Вода затопила наши главные транспортные ресурсы: туннели под реками Ист-Ривер и Гудзон. Поезда еще могли ходить по части территорий районов, но по туннелям под Ист-Ривер или вблизи них движение прекратилось. Мосты над реками, и так сильно загруженные в обычные рабочие дни, на следующее утро после урагана стали практически непроезжими – и не из-за разрушений, а из-за автолюбителей, пытавшихся добраться на работу альтернативным путем, поскольку метро вышло из строя. Во время экстренных совещаний с транспортной компанией MTA мы оперативно создали «автобусный мост»[513], выведя сотни автобусов на экспресс-маршруты от стадиона «Барклайс-центр» в Бруклине до Манхэттена, и тем самым заменили нарушенное движение метрополитена. Мера оказалась эффективной и позволила восстановить пассажиропоток в этом направлении всего через несколько дней после урагана. Паром на Статен-Айленде возобновил перевозку пассажиров спустя всего 72 часа[514], а компания MTA оперативно открыла свои туннели вновь, хотя на хороший ремонт потом потребовались годы и даже временные закрытия, чтобы все там окончательно починить.
Большое количество сотрудников самого Департамента транспорта оказалось отрезано от центрального офиса – вот минус расположения на южной оконечности Манхэттена! И я, и весь персонал департамента полностью посвятили себя восстановительным работам и проводили бóльшую часть времени в покрытых водой Статен-Айленде и Куинсе. Моим проводником и водителем стал сотрудник департамента Стив Ломбарди, знавший каждую яму в городе и сделавшийся моим ближайшим другом во время самых сложных периодов моего пребывания в должности. Некоторые сотрудники департамента проживали в пострадавших зонах, кое-кто сам пострадал или был близко знаком с пострадавшими. И все же они выходили на работу – на экскаваторах, самосвалах и просто с инструментами, занимаясь ремонтом светофоров и уличных фонарей, расчищая завалы около домов, чтобы люди могли начать новую жизнь. Мы сдружились с Дэррелом Айриком, директором автобусных линий, – границы между маршрутами компании MTA и Департамента транспорта на время стали не определенными. Он дал мне имена и телефоны диспетчерских автобусных аварийных бригад. Я вспоминаю, как мы вместе с Наннет Смит, директором оперативного штаба мэрии по ликвидации последствий урагана, реквизировали автобусы, загружали их бутылками с водой и доставляли ее к обесточенным зданиям.
И хотя ураган «Сэнди» может показаться локальным стихийным бедствием, он вывел из строя 40 % всего американского общественного транспорта[515]. Министр транспорта США Энтони Фокс объявил в 2014 году, что государство выделяет 3,59 миллиарда долларов из фондов по ликвидации последствий стихийных бедствий на проекты организации перевозок, включая финансирование работ по защите станций парома на Статен-Айленде от наводнений, реконструкцию системы уличного водостока и подземных сооружений на станции метро Саут-Ферри[516]. Ураган «Сэнди» также породил новый подход к оценке уязвимости городской инфраструктуры. По оценке федерального правительства, подъем воды всего на полметра в результате шторма вдоль Восточного побережья может затопить около 1000 километров железнодорожных путей, большое количество портов и аэропортов, включая все три аэропорта в окрестностях Нью-Йорка[517]. Выстраивая наш план PlaNYC, мы старались обеспечить необходимый запас прочности городских систем, разрабатывая новые требования по проектированию зданий, набережных, дорог и мостов.
Самосвалы из автопарка Департамента транспорта Нью-Йорка за непривычной работой: вместо подвоза асфальта к местам дорожных работ они заняты вывозом обломков из жилых кварталов, пострадавших от чудовищного урагана «Сэнди» в 2012 году. (Фото: NYC DOT)
Эта книга рассказывает о мерах по трансформации городского пространства, предполагающих быстрые изменения при небольших затратах и с использованием общедоступных материалов. При этом городская администрация не избавляется от необходимости долгосрочных инвестиций в незримую, но столь необходимую городам инфраструктуру, которую может уничтожить один-единственный ураган, затопить единственная лопнувшая труба системы водоснабжения или сжечь один взорвавшийся автомобильный двигатель. Инвестиции в инфраструктуру – это постоянная гонка, где естественному процессу разрушения наших дорог и мостов нельзя позволить одержать верх. И следующие инвестиции должны обеспечивать больше долгосрочных возможностей развития транспорта с учетом существующей сегодня местной инфраструктуры.
14. Преображение городов
Город – это его жители и его улицы. Жители и улицы неразрывно связаны, их нельзя представить себе друг без друга. Уже у древних греков в Афинах была площадь-агора, где располагался центр политической, общественной и торговой жизни города-государства, и именно там Сократ вопрошал прохожих о главном в этой жизни. Я думаю, что Сократ на афинской агоре чем-то походил на моих эксцентричных соседей по манхэттенской Вест-Виллидж, болтающих с продавцами в книжных магазинах, у лотков с фруктами или хот-догами, пытаясь перекричать вой сирен полицейских машин, грохот подземки и скрежет мусоровозов. Может быть, современный Сократ бродит среди тысяч завсегдатаев парка Вашингтон-сквер в погожий весенний денек на Манхэттене? Как бы там ни было, афинские площади в наших площадях я все же узнаю. Интернет подарил нам новую площадку для распространения идей, но и очный контакт до сих пор имеет большое значение. Открытые любому человеку исторические улицы Рима, центра Древнего мира, где сосредоточены самые блестящие монументы и общественные пространства западной цивилизации, до сих пор завораживают миллионы людей. В древних Афинах и в Риме были возведены монументы, демонстрирующие мощь и преклонение перед богами, но в результате возвысились люди, занимавшиеся их сохранением и почитанием, – и они до сих пор нас восхищают. Две колыбели республиканских и демократических идей были схожи в демократичном подходе к своим общественным пространствам. Весь римский народ собирался в Колизее на спортивные состязания, в каждом городе строился форум, – и так продолжается до сих пор (с поправкой на эпоху) во многих городах мира.
