Битва Стихий - [46]

Не только генералы. Отрекшиеся бежали с земель Гилнеаса, и каждый готов был сказать, что это поражение Подгорода. Только Сильвана отчего-то считала иначе. Годфри уже справился с изумлением, взял себя в руки. Она назначила его своим секретарем. Если бы он поддержал план Эшбери, подобное назначение могло сыграть им на руку.

— Вы хотите перегруппировать войска на границе с Гилнеасом и вновь ударить? — спросил Годфри. — Увеличить количество солдат с помощью валь'кир? Мы потеряли значительное количество людей в Столице. Ведь вы приказали, чтобы воргены ничего не смогли заподозрить. Солдат на площади они просто вырезали после вашего плена.

— Пойдем, Годфри. Ты увидишь ответы на собственные вопросы. Это сэкономит нам время.

Сильвана резким движением выдернула стрелу из колчана и выстрелила, Годфри даже не успел осознать, что его жизнь могла оборваться именно сейчас. Должно быть, Лиам ничего не успел почувствовать, промелькнуло у него на границе сознания. Годфри хотел в это верить. Он не желал принцу мучительной смерти. Еще он надеялся, что Седогрив все же сжег его тело. Он понимал, насколько тяжело отцу было решиться на подобное.

Выпущенная стрела вонзилась в ствол дерева, из-за него появились, как всегда, бесшумные Темные Следопыты. Они вывели огромного крепкого скакуна, внушавшего трепет, несмотря на то, что Годфри мог пересчитать его ребра. Эшбери следовало поучиться у этого коня, как сохранять чувство собственного достоинства даже после смерти. Прибитая гвоздями челюсть не покидала ума Годфри. У мертвых свои развлечения, кто-то хорошо повеселился сегодня вечером.

Для Годфри Следопыты привели скакуна меньше, слабее, но он все же не рассыпался в прах, когда Винсент оседлал его. Сильвана сразу припустила рысью, затем перешла на галоп. Личная гвардия и Годфри не отставали.

Они долго ехали по бездорожью, и Годфри вновь вернулся к мысли о захоронении Лиама. Ему не давала покоя уверенность Сильваны в победе Подгорода. Он не знал, как реагировать на возможное воскрешение принца валь'кирами. Седогрив должен был сжечь его тело, должен был.

По пригорку Сильвана спустилась на узкую тропинку, где сбавила скорость и повела коня шагом. Вскоре из-за поворота показался единственный огонек, подрагивающий на ветру. Сильвана остановилась возле Отрекшегося.

— Мы давно ждали тебя, Темная Госпожа, — проскрипел тот.

Сильвана спешилась, Годфри и Следопыты последовали ее примеру. Она вновь приказала охране оставить ее одну, кивнула Годфри и приказала нежити с факелом в руке вести их, куда следует.

По мере того, как они продвигались все глубже в лес, Годфри терял самообладание. Он призывал себя прислушаться к голосу разума, который твердил, что эти земли далеко от Столицы, Седогрив не мог похоронить Лиама здесь. Сильвану интересует нечто другое, а не кости принца. Когда они вышли к небольшому лагерю, состоявшему из трех длинных палаток, Годфри выдохнул. Лиам действительно значил для него слишком много.

Отрекшийся завел их в одну из палаток. Длинное узкое помещение заполняли столы, нежить сновала между ними, то и дело проверяя содержимое пузатых стеклянных котлов, установленных в невероятных количествах внутри этой палатки. Содержимое котлов, будто расплавленные изумруды, переливалось, источая холодное свечение. Сосредоточенная нежить работала аккуратно, точно, почти в полной тишине. Они даже не оглянулись на Сильвану, хотя ее появление всегда оказывало эффект разорвавшейся бомбы.

Бомбы, понял Годфри. Чумные бомбы, которые Орда запретила использовать. Он разгадал козырь Сильваны. Она не нуждалась в трупе Лиама, если собиралась стереть с лица земли королевство Гилнеас.

Годфри ощутил слабость в коленях. И понял, что все это время Сильвана наблюдала за ним. Сейчас он не смог бы ничего скрыть, никаким поклоном, разве что, если бы провалился сквозь землю.

— Вижу, Годфри, ты нашел ответы на все интересующие тебя вопросы. Помни, — предостерегла его Сильвана, — ты согласился стать моим секретарем. Отныне только смерть может избавить тебя от этой должности.

— Я… впечатлен увиденным, госпожа. Но я должен спросить, как же приказ Вождя Орды? Ведь это его прямое нарушение?

— Они не оставили мне выбора, — пожала Сильвана плечами. — Возможно, так я смогу привлечь внимание Гарроша и добиться с ним личной встречи. Я не буду передавать ему сообщения через генералов или просить о помощи. Отрекшиеся могут постоять за себя сами. Тралл запретил пользоваться чумой, поскольку дорожил отношениями с Альянсом. Теперь Альянс стоит у стен Оргриммара, и уже достаточно продолжительное время. Я не понимаю, почему Гаррош медлит. Кто-то должен показать ему, как нужно побеждать в войнах.

Годфри плохо запомнил обратный путь до лагеря. На прощание Сильвана вновь напомнила ему о его новой должности и обязанностях. Сказала, что ждет его на рассвете следующего дня.

К нему вновь подошел Эшбери, теперь его лицо было перевязано бинтом из шерсти. Должно быть, когда вытаскивали гвозди, нижнюю челюсть повредили еще сильнее. Эшбери даже ничего не сказал, попытался объясниться с ним знаками. Годфри слишком устал от этого горе-мятежника. Он отмахнулся и ушел в палатку, где для него была выделена койка. Но сон не шел к нему.