Битва при Кадеше - [56]
Серраманна вздохнул.
— Мы зашли в тупик, — признался Амени. — Возможно, что этот Райя — член шпионской сети, работающей на хеттов, может быть даже ее руководитель. Он умный, хитрый и артистичный человек. Райя хорошо владеет собой, умеет плакать и негодовать и выдает себя за честного и трудолюбивого торговца, чья жизнь посвящена работе. И мы не сможем доказать обратное, несмотря на то, что он ездит по всему Египту из города в город, встречается с большим количеством людей. Разве существует лучший способ для наблюдения за тем, что происходит в нашей стране, чтобы потом передавать врагу точные сведения?
— Ненофар была любовницей Райя, — заявил Серраманна, — и это он заплатил ей за ложь. Он думал, что она будет молчать, и в этом заключалась ошибка. Она хотела шантажировать его, и он убил ее.
— Из вашего доклада ясно, — сказал Рамзес, — что сириец задушил эту девушку в торговом помещении, которое он снимал. Почему он был так неосторожен?
— Это строение не было записано на его имя, — напомнил Амени. — Найти владельца, который абсолютно не в курсе дел, затем отыскать Райя — это было совсем не просто.
— Райя, конечно же, намеревался убить владельца, — добавил Серраманна. — Из страха, что тот назовет его имя. Мы вовремя вмешались. Если бы мы этого не сделали, сириец остался бы в тени. По моему мнению, Райя не планировал убийство Ненофар. Принимая ее в таком тайном месте, в районе, где ее никто не знал, он не подвергался ни малейшей опасности. Он думал, что суровое предостережение утихомирит ее. Но ситуация обострилась. Девушка решила потребовать у него небольшую сумму в обмен за молчание. В противном случае она угрожала все рассказать. Райя убил ее и сбежал, не имея возможности перенести тело в другое место. Но при помощи своих сирийских сообщников он создал себе алиби.
— Если мы стоим на пороге открытой войны с хеттами, — сказал Рамзес, — наличие шпионской сети на нашей территории представляет собой очень серьезное затруднение. Ваши умозаключения звучат убедительно, но важнее всего узнать, каким образом Райя передает свои послания хеттам.
— Тщательный допрос…? — предложил Серраманна.
— Шпион не станет говорить.
— Что предлагает Ваше Величество? — спросил Амени.
— Допросите его снова, затем отпустите. Постарайтесь убедить его, что мы не имеем никакого обвинения против него.
— Его не так легко обмануть!
— Конечно, — признал Рамзес, — но, чувствуя, как тиски подозрений сжимаются вокруг него, он будет вынужден передать хеттам послание. Я хочу знать, как он за это возьмется.
Глава 33
В это время в конце ноября начинался сезон всхода зерновых культур. Высеянные зерна провозглашали свою победу над подземной темнотой и давали египетскому народу вызревавшую в них жизнь.
Рамзес помог Гомеру сойти с крытых носилок и сесть в кресло перед уставленным яствами столом, находящимся в тени пальм на берегу канала. Неподалеку стадо коров переходило его вброд. Нежные солнечные лучи первых зимних дней ласкали чело старого поэта.
— Вы любите обедать на природе? — спросил царь.
— Боги послали великие милости Египту.
— Но не строит ли Фараон их жилища, где все поклоняются им?
— Этот мир полон секретов, Ваше Величество, и вы сами являетесь загадкой. Это спокойствие, это наслаждение жизнью, красота этих пальм, прозрачность этого ясного воздуха, утонченный вкус этой пищи… Во всем есть что-то сверхъестественное. Вы же, египтяне, создали чудо и живете в стране волшебства. Но сколько веков еще продлится это благоденствие?
— Пока Закон Маат будет нашей главной ценностью.
— Вы забываете о внешнем мире, Рамзес, он насмехается над этим законом. Вы верите, что Маат остановит хеттскую армию?
— Закон будет нашей лучшей защитой от несчастья.
— Я видел войну своими собственными глазами. Я видел жестокость людей, когда ярость бушует, а страсть к убийству овладевает существами, казавшимися совершенно безобидными. Война… Это порок, притаившийся в глубине человеческой натуры, и напасть, которая разрушит любое достижение цивилизации. Египет не является исключением из этого правила.
— Нет, Гомер, наша страна чудесна, вы правы, но мы создаем это чудо каждый день. А я смогу отразить нашествие с любой стороны.
Поэт закрыл глаза.
— Я больше не чувствую себя в изгнании, Ваше Величество. Я никогда не забуду Грецию, ее суровость и очарование, но именно здесь, на этой черной и плодородной земле, моя душа разговаривает с небом. И война уничтожит это небо.
— К чему такое отчаяние?
— Хетты мечтают только о завоеваниях. Сражение — смысл их существования, как и та причина, которая побудила множество обезумевших греков перерезать друг другу глотки. И ваша последняя победа их не переубедит.
— Моя армия будет готова сражаться.
— Вы похожи на хищного зверя, Ваше Величество. Думая о вас, я написал:
Нефертари перечитала странное послание, переданное ей Шенаром. Гонцы привезли его из хеттского государства и, достигнув Южной Сирии, передали другим посыльным, доставившим послание в Египет, где оно было вручено верховному сановнику.
