Битва при Гангуте - [11]
— Русский контр-адмирал шутит, — сказал Эреншильд, выслушав перевод Коппелиуса. — Ему, по всей видимости, неизвестно, что во всех славных баталиях, которые на море бывали, доныне не было примера, когда б лодками большие корабли в плен брали. Переведите это послу.
Коппелиус начал было переводить, но Ягужинский перебил его:
— Юстус, что это значит? Ужели ты предатель и изменник?
— Я не изменник, — ответил Коппелиус, — я слуга шведского короля. И теперь вам все равно отсюда не выбраться.
— Врешь, гадина! — закричал Ягужинский. — Неведомо на какое счастье надеешься. Все равно все ваше войско в плен возьмем, а вам, сударь, всенепременно висеть на корабельной рее. Поведайте эти слова своему шаутбенахту.
Коппелиус нетвердым голосом перевел. Эреншильд сказал:
— Русские должны знать: мы не боимся угроз. Их галерам никогда не справиться с нашими кораблями. Один мой «Слон» раздавит их утлые лодчонки, как мух.
Шведы одобрительно захохотали.
Ягужинский, выслушав ответ, поклонился и вышел.
Парламентерская лодка[11] с белым флагом отплыла от эскадры. Эреншильд приказал готовиться к битве.
Битва
На фрегате «Элефант» взвился боевой флаг.
Шведские суда развернулись полукругом между тремя островками, прикрыв ими фланги и тыл. В центре стал фрегат. При такой позиции русские не могли иначе атаковать, как только в лоб.
Ягужинский вернулся и доложил Петру о неудачных переговорах и обо всем виденном у шведов. Петр тотчас же приказал быть готовыми к атаке тридцати пяти усиленно вооруженным галерам, а остальные держать в резерве на случай появления Ватранга с тыла.
Объезжая галеры, Петр говорил матросам и солдатам:
— Порадеем, друзья мои! Отечество от нас этого требует. Мы боролись на суше. Крепости строили, а землю в полах одежды носили. Шведов обходили морем вброд, на плотах, по льду под Выборг шли и привели врагов в конфузию. Товарищи наши гибли от морозов в суровой Финляндии. Но на чужой земле мы не чужую землю искали. Пошто она нам? Мы возвращали наследие отцов наших, которое шведы неправильно присвоили себе. Воинским делом мы от тьмы к свету, сиречь к морю, вышли. Честь и славу приобрели. Друзья мои, неужто ж уступим мы шведам на море?
— Не уступим! — дружно неслось в ответ. — На суше били, побьем и на море!
В два часа дня взвился красный флаг, раздался пушечный выстрел — сигнал к бою. Галеры пошли в атаку.
Они плыли тремя колоннами, охватывая шведскую эскадру кольцом.
Весла пенили воду.
Впереди неслись одиннадцать галер под начальством капитана Змаевича.
Эреншильд с легкой усмешкой рассматривал в подзорную трубу движение флотилии.
Он был спокоен. Он верил в могущество своих кораблей.
— Шведам ли бояться московских мужиков! — сказал он окружавшим его офицерам. — Мы легко отобьем их первый приступ. Каждая наша пушка может потопить галеру одним выстрелом. А когда они повернут назад, подоспеет наш славный адмирал Ватранг…
Подойдя на пушечный выстрел, галеры открыли стрельбу из своих маленьких пушек. Но пальба была редкая. У русских было всего двадцать две пушки.
Шведы, подпустив галеры ближе, ответили непрерывным огнем из всех своих девяноста орудий.
Гром артиллерийской пальбы был слышен далеко в Финляндии. Порой она прерывалась частой ружейной трескотней. Море застлалось дымом. Когда он немного рассеялся, Петр, внимательно наблюдавший за ходом боя, увидел, что передовые галеры отходили. От некоторых лодок остались лишь куски досок и весел, плававшие по волнам.
Среди них барахтались люди.
Петр закричал, размахивая руками:
— Сыны отечества! Вперед! Вперед!
Матросы и солдаты переглянулись, расслышав среди пальбы знакомый голос Петра. Он как бы вернул всем бодрость и уверенность.
Гребцы схватились за весла и налегли на них. Галеры повернули и среди фонтанов воды от падающих ядер снова пошли на приступ. Сзади их подпирали другие лодки.
Но ураганным огнем своих мощных орудий шведы отбили и эту атаку.
Тогда Петр вытащил шпагу и крикнул:
— Ребята, за мной! Не посрамим русской славы!
В третий раз взвился красный флаг.
Галера Петра рванулась вперед.
Теснясь в узком пространстве между островками, галеры стремительно ринулись на новый штурм.
Битва при Гангуте. Старинная гравюра.
Петр плыл впереди. Все хорошо видели его огромную фигуру.
Несмотря на сосредоточенный ружейный и пушечный огонь шведов, он упорно пробивался к их главному фрегату, на котором развевался контр-адмиральский флаг.
С дружным могучим «ура» гребцы наваливались на весла. Вот они вынесли галеры вплотную к шведским кораблям.
Трудно было с малых лодок итти на абордаж высокобортных судов. Железные крючья не доставали до края палуб и скользили по бортам. Русские солдаты применили абордажные помосты.
Первому удалось сцепиться со шведским судном бригадиру Волкову.
Он перекинул абордажный помост на борт вражеского корабля и с криком «Ура! За мной!» бросился на неприятеля. Шведский капитан кинулся на него с кортиком. Ударом тесака Волков отбил направленный в грудь клинок, но шведский матрос, стоявший позади капитана, выстрелил.
Волков упал на руки своих солдат. Разъяренные смертью своего командира, они, цепляясь за снасти и абордажные сети, висевшие вдоль борта, полезли наверх.
