Битники. Великий отказ, или Путешествие в поисках Америки - [71]
«Чтобы обрести новую плоть, нужно убить старую». Макс срастается со своим пистолетом, он убивает одного человека за другим по приказам таинственного источника власти, сокрытого в его голове, пока наконец не убивает самого себя, провозглашая: «Да здравствует новая плоть!» Новая – это и есть плоть, измененная инстанцией власти. Овладевая сознанием, власть пронизывает индивида, интегрируется им и превращается во внутреннюю власть. Телевидение – сильная метафора власти, ибо здесь она диффузна, неуловима и образна; она не имеет своего тела, но она реализуется на телах, меняя их по своим лекалам. К примеру, человек, фасцинированный телеобразом, идет к хирургу и меняет свою физиологию в соответствии с образностью той новой плоти, которая захватила его посредством телевидения. Целая галактика травестированных телезрителей!
Всю эту идеологию проговаривает в фильме персонаж под говорящим именем О» Бливион. Интересно, что самого его нет – он только образ на экране, а живой человек, который якобы должен стоять за этим образом, оказывается набором видеокассет со старыми записями трансляций. О» Бливион говорит: «Телеэкран заменяет людям всё. Он владеет желанием, поэтому владеет всем». Человек есть система желаний, потребностей – нужно овладеть ими, и тогда ты овладеваешь телами и вещами. Это легко представить себе: человеческое тело есть ансамбль инструментов по удостоверению желания; есть органы, связанные с желанием непосредственно, как рот и гениталии, и есть органы, обслуживающие те первые органы, как руки, срывающие с ветки плод, и ноги, доставляющие гениталии к объекту удовлетворения. Таким образом, тело служит желанию, а не наоборот – отсюда можно предположить, что желание способно менять тело в соответствии со своими метаморфозами.
Новые желания требуют нового тела, а старое тело должно быть уничтожено. Чем менее телесна власть желания, тем больший контроль она отправляет над телом. О'Бливион говорит: «За пределами нашего восприятия реальности не существует ничего». Что и требовалось доказать.
Последний виток доказательства – фильм «Экзистенция» 1999 года. Здесь уже видеовласть, то есть власть пока еще слишком аналоговая, слишком вещественная, становится цифровой, то есть рассеивается и дематериализуется окончательно. Экзистенция, то есть существование, неотличимо от виртуальности. Реальное и есть виртуальное. Человек из наивной реальности, охранник по имени Тед Пикул (Джуд Лоу), должен защищать некую Аллегру Геллер (Дженифер Джейсон Ли), разработчицу популярных игр, от таинственных убийц, будто бы мстящих эмиссарам виртуальности за поруганную реальность. Постепенно Тед втягивается в мир игры и перестает отличать его от привычной действительности.
В игре он больше не знает, кто он и что ему надо делать, просто игра имеет свою трансцендентную логику, которая несет его по своим волнам. Он убивает людей – такова логика игры, а когда убивают его – это ведь та же самая логика. Умерев, он может возродиться неким другим персонажем. Нет никакой идентичности, нет определенности и нет прежних границ, всё превращается в цифровой код, смысл которого непознаваем. Код неизвестен. Код имеет абсолютную власть над телами, оцифрованными в игре, в частности и потому, что он может перекодировать тела, превращая одни в другие. По сути, это последний шаг в полную неизвестность абсолютного контроля, в которой исчезают все те различия, которые еще сохранялись на уровне телесной телепатии и рассеянной телесности телевидения.
Можно сопоставить это движение с той прогрессивной логикой симуляции, которую Жан Бодрийяр развивал в ряде своих текстов: «Есть три порядка симулякров:
– симулякры естественные, натуралистические, основанные на образе, имитации и подделке, гармоничные, оптимистичные и направленные на реституцию или идеальную институцию природы по образу и подобию Божию;
– симулякры продуктивные, направленные на повышение производительности, основанные на энергии, силе, ее материальном воплощении в машине и всей системе производства, – Прометеево стремление к глобализации и непрерывной экспансии, к высвобождению безграничной энергии (это желание является частью утопий, связанных с данным порядком симулякров);
– симулякры симуляции, основанные на информации, моделировании, кибернетической игре, – полнейшая операциональность, гиперреалистичность, нацеленная на тотальный контроль»[189]. Теперь, добравшись до третьей ступени, мы близки к тому, чтобы с ужасом обнаружить: тело, вокруг которого, как вокруг солнца, кружилось всё наше джанковое повествование, неумолимо стирается, проваливаясь в черную дыру (нет, аналогий с анусом избежать невозможно), развернутую неумолимой динамикой самодостаточных знаков…
Но так далеко мы пока не пойдем. Теперь же настало время подытожить то, что я намерен называть антропологией Уильяма Берроуза. В той мере, в какой это именно антропология, в ней должен присутствовать ответ на центральный антропологический вопрос: «Что такое человек?» И ответ действительно есть: человек – это зависимое существо. То есть зависимое сущностно, а не случайно – так, что понятие зависимости для него конститутивно, оно антропогенно.
В данной книге историк философии, литератор и популярный лектор Дмитрий Хаустов вводит читателя в интересный и запутанный мир философии постмодерна, где обитают такие яркие и оригинальные фигуры, как Жан Бодрийяр, Жак Деррида, Жиль Делез и другие. Обладая талантом говорить просто о сложном, автор помогает сориентироваться в актуальном пространстве постсовременной мысли.
В этой книге, идейном продолжении «Битников», литератор и историк философии Дмитрий Хаустов предлагает читателю поближе познакомиться с культовым американским писателем и поэтом Чарльзом Буковски. Что скрывается за мифом «Буковски» – маргинала для маргиналов, скандального и сентиментального, брутального и трогательного, вечно пьяного мастера слова? В поисках неуловимой идентичности Буковски автор обращается к его насыщенной биографии, к истории американской литературы, концептам современной философии, культурно-историческому контексту, и, главное, к блестящим текстам великого хулигана XX века.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.