Битая карта абвера - [38]

Шли дни, а из «Ориона» и абверштелле танковой армии никаких указаний не поступало.

Фурман, заикаясь, сообщил Рокито и Ноймарку, что генерал фон Клейст потребовал немедленно добыть «языка», который бы располагал достоверными данными о замыслах командования Красной Армии. Его тревога была вызвана назначением генерала Малиновского командующим Южного фронта. Произошла смена армий: шестую заменили на участке намечаемого вермахтом прорыва девятой, командующим которой является уже известный Клейсту генерал Харитонов. Это вызвало особое беспокойство командующего танковой армии. Фурман пытался обнадежить Клейста удачным началом операции «Скорпион». Но командующий заявил, что его мало интересуют далекие перспективы. Ему необходимы разведданные о замысле противника сегодня, сейчас!

— Командующий сказал, что если русские вновь повторят Ростов, ни ему, ни мне не сносить головы! — закончил Фурман свое сообщение.

— Его можно понять, — вступил в разговор Ноймарк. — И я согласен с генералом в оценке операции «Скорпион». Вы, господа, затеяли игру, рассчитанную на годы.

— Действительно, операция рассчитана на длительный срок, — подтвердил Рокито. — Это объясняется тем, что Скорпион — кадровый разведчик, а не скороспелый шпионишка, подобно тем, которых мы готовим в школе Петцгольца. Скорпион — разведчик с большой фантазией и настоящим зарядом ненависти к большевикам. С его помощью мы можем рассчитывать на получение нужной нам информации.

— Посмею напомнить вам слова фюрера. Он сказал, что летом будущего года война с Россией будет закончена, — тон штандартенфюрера был категоричен. — Есть ли смысл затевать длительную игру с русскими? Генерал фон Клейст исходит в своем требовании из последнего указания фюрера. И я рекомендую вам подумать об изменении задания Скорпиону.

— Но разменивать Скорпиона на разовое задание — непростительная роскошь!

— Вы полагаете, он будет вам благодарен за то, что вы откроете ему какие-то перспективы после окончания войны? — штандартенфюрер рассмеялся коротким и вызывающим смешком.

В этом смехе Рокито уловил что-то оскорбительное для себя. Но тут одутловатое лицо шефа СД приняло надменное выражение. Сжав рот и выпятив губу, он сказал:

— Человек по своей природе не может быть благодарен. Не стоит переоценивать Скорпиона. Нужно рисковать без сожаления, без жалости.

Рокито размышлял: неужели штандартенфюрер действительно верит, что война закончится летом будущего года? А впрочем, чего можно ожидать от бывшего бакалейщика, весь жизненный интерес которого ограничивался умением торговать и торговаться? А как же теперь быть с предупреждением Енке? Однако он тут же оценил сложившуюся ситуацию. Если он будет настаивать на продолжении длительной игры со Скорпионом, его могут обвинить в непонимании, а возможно и в игнорировании требований фюрера. Стараясь скрыть раздражение, вызванное Ноймарком, он сказал:

— Вы правы, штандартенфюрер, — в его глазах появилась хитринка. — Со Скорпионом был отработан ряд вариантов заданий. В том числе быстротечное решение какой-то конкретной задачи. Договорились, что при необходимости он получит дополнительные инструкции.

Прекрасно воспитан и как умеет скрывать свои истинные чувства, с восхищением подумал Фурман о Рокито. Он внимательно следил за ходом беседы шефов «Ориона» и Управления СД, однако не мог понять, в каком направлении она развивается.

С чувством превосходства Ноймарк произнес, обращаясь к Фурману:

— У меня есть конкретное предложение. — Он выжидательно замолчал, затем, чеканя слова, сказал: — Но при условии, что вы согласитесь выполнить мои требования.

— Если, штандартенфюрер... — нерешительно начал Фурман.

— Никаких если! Я должен знать, вы принимаете мои требования?

Рокито покоробил не только тон, но и нежелание гестаповца сдерживать себя, хотя бы в присутствии старшего офицера абвера. Поэтому он, прежде чем дать ответ, попросил Ноймарка в общих чертах изложить его предложение.

— Это не мое предложение. Но в данной ситуации по аналогии можно провести операцию подобно той, которую осуществил бригадефюрер Шелленберг... Я восхищен смелостью операции, которую бригадефюрер провел в сентябре тридцать девятого года по захвату на границе с Голландией и фатерляндом английских разведчиков Беста и Стивенса. Расчет был правильный. Контрразведчики в интересующие нас вопросы посвящены больше, чем некоторые штабные офицеры. — Ноймарк вышел наконец из своего холодного спокойствия и с вдохновением сказал: — Господа, я предлагаю с помощью Скорпиона провести операцию... назовем ее условно «Черная стрела»... по захвату крупного советского контрразведчика! — Ноймарк выжидательно замолчал.

Рокито сознавал, что штандартенфюрер перебрасывал мостик взаимопонимания, хоть и шаткий, и пытался сгладить свою недавнюю резкость. Он сознавал, что за него нужно ухватиться для достижения пусть и рядового успеха. Поэтому он видел сейчас лишь один выход — принять предложение Ноймарка.

— Вы великодушны, — сказал он. — Поверьте, ваше дружеское расположение к нам удваивает, нет, утраивает цену вашего предложения. Прекрасная мысль!