– Да, придется…
Между тем, со всех сторон к нам сбегаются солдаты.
– Где ближайший телефон? – спрашиваю я одного из них.
– Тут, в деревне, господин обер-лейтенант.
Пять минут спустя, я уже связался с начальником моего авио-отряда. Я докладываю ему, в кратких словах, о результатах нашей разведки и о воздушном бое.
Он рад, что мы отделались благополучно…
– Я пришлю вам старшего механика на легковом автомобиле – говорит он, – а кроме того, два грузовика с людьми для починки самолета. До свиданья!
– До свиданья, господин капитан!…
В ожидании помощи, мы сидим на обломках нашей любимой птицы.
У меня ноет сердце… Я медленно обхожу вокруг самолета и поглаживаю его пробоины, – эти почетные раны, которые он получил в воздушных боях и под обстрелом: неприятельской артиллерии…
Вдруг мы настораживаемся. С севера доносится хриплый лай лопающихся шрапнелей и гранат, выбрасываемых зенитными орудиями. А вскоре, невооруженным глазом, мы можем сосчитать вражеские самолеты: одиннадцать штук. Это возвращается домой французская эскадрилья.
А за ней вдогонку несется стая германских летчиков.
«Так-так-так-так!» – звучит сверху вниз.
А мы беспомощно стоим на земле и завидуем нашим счастливым товарищам.
– Жаль – говорю я.
И Энгман подтверждает:
– Очень жаль…
Я со смехом утешаю его:
– Ничего, Такэ: завтра нам дадут новую птицу, и мы еще посмотрим…
А через несколько дней мой храбрый пилот и дорогой товарищ Энгман, после тяжелого воздушного боя, погиб смертью героя.
