Биография любви. Леонид Филатов - [16]
И шел снег, хоть и весна. Какая печаль… Печаль… Зачем столько «не то». Может быть, я уже и жить — без — не могу?
Я: — Я поняла, что оно не твое, потому что оно мне не дорого. Я его уже забыла.
Все равно — не то.
Как быть завтра?
Червоточило все то же. Может, все из-за болезни? Не было у меня сил любить. Не поняла его слов — «ты победила меня».
Л.: — Подожди еще немного, потерпи. Дай встать на ноги. Все будет твое.
Клялся в безграничной любви.
— Буду любить тебя всю жизнь. Это проверено годом. Без тебя нет жизни.
Звонок Вари (Машиной домработницы): «Береги Лёньку. Его так жалко».
Захотелось в Пушкинский музей — наглядеться на импрессионистов, броситься в кувшинки.
Л.: — Надоело прятаться. Хочется открыто.
Была сдача спектакля «Товарищ, верь!». Обсуждение. Радость быть рядом. Когда я выхожу из «возка», и ты подаешь мне руку, я ощущаю себя птицей с огромным сердцем и поющей Душой — счастливое парение.
Злой.
— Ты больна?
— Да. А ты как себя чувствуешь?
— Прекрасно. Я вообще здоров, как бык
(Вышел злой.)
(Через паузу.)
Л.: — Мне нужно с тобой поговорить. У тебя есть немного времени? Много не отниму. Удели, пожалуйста.
Я: — Хорошо. А что случилось?
— Нужно поговорить. Накопилось. Нужно сказать кое-что.
— Пожалуйста, только не пугай.
— Да тебя ничто не может испугать.
Жонглирую хрустальными сосудами. Чаще вспоминать такие слова, как «беречь».
Неужели?.. Неужели возможно?! И как страшно не давать тебе жизни, милый. Ты мог бы быть очень красивым и очень умным и увидеть мир!
Ты знаешь, как вкусно пахнет сено! И как., и никогда не понятно, грусть это или радость…
…А еще, маленький, можно бегать по горам где-нибудь там, где дикие тюльпаны… это далеко… Если сорвать, они могут погибнуть, и мы их трогать лучше не будем. А еще бывают слезы и бывает горько… Когда обижают собаку, она плачет, и лошади плачут. И вот еще: если посмотришь на солнце сквозь ладошку, увидишь красные полоски между пальчиками. Можно научиться этому радоваться…
…Жить!
Я у Т. Лукьяновой,[22] т. е. у Таниной бабушки. Хожу к ней гадать. Она — моя старенькая подруга, бросает карты. Опять и опять — одна моя карта у Лёни.
Не имеешь права при мне уйти освистанным. Не имеешь права, потому что я тебя люблю.
Если даже «нет», то веду себя определенно, как будто нас уже двое. У Галки Орловой[23] месяц назад при гадании получилась «белая мышь». Появилось множество раздражителей внешних.
Подозрения… стало плохо в лифте. З. выволок меня на площадку. Очнулась, — не вспомнила, как случилась дурнота. Посинела до черноты. Приехала Марья, отвезла в «Цеткин».[24] Оттуда — в Склифосовского. Долго нет З. с зубной щеткой и мылом.
Премьера без меня. Звонила в театр, там свой гудеж, свои заботы, своя любимая возня. Премьера! А я вся в белом, дрожащая до театра. Завтра Машка обещала рандеву. Ну что ж, отоспимся. Пусть отдохнут без меня.
Что за радость видеть в больнице друзей. Пришла Машка, и жизнь стала веселей. Покурили, поговорили, — как будто год не виделись. Читать нечего. Тоска. Заяц не оставил Тендрякова, — пожалел. Любимый[25] беспокоится. Написала на маленьком клочке: «Мой последний спектакль „Товарищ, верь!“, — помнишь? Это от нездоровья, была неправа. Не волнуйся, все будет хорошо. Жизнь прекрасна! А вообще — тоскливо и хочется видеть тебя. Целую нежно…
Это я.
Родненький, не волнуйся».
Операция. Сейчас бы натянуть джинсы. В палате — я, Мальвина, Галя (красивая) Потолоко-ва, Таня в очках и с кашлем.
Отпустили. Не умею побежать. Солнце криком. Ласковая травка колется в глаза, а я удираю из Москвы, я еще нужна ей, но другая, — здоровая. Бегу от себя — к себе. Ну, вот и здравствуй, Жизнь! Здравствуй!
В глазах Любимова слишком уж нескрываемая претензия, заставляет чувствовать себя виноватой. Почему? Хотела поздравить с днем рождения театра, открыла было рот, — отвернулся: «Да, забыл всех поздравить…» Понять его отношение ко мне невозможно. Да и не нужно, — Бог с ним! Считает меня дезертиром.
Спектакль прошел гениально. Жалко ребят, которых забирают в армию — Лёшку,[26] Бориса[27] и Лёню. Ужас!!!
Встретились с Лёней.
— Как ты? Была больница?
— Это в прошлом. Живучая я.
— А ты похудела… но ты же хотела.
— Да, но не так А, правда, говорят…
— Да. Скоро.
— Где?
— Далеко. Я тебя найду.
Потеплело. Перевесила пальто, — наверное, обидела.
Антохин В. М.[28] увез З. на вокзал, потом пили у его девушки.
Весь день тоска жуткая: где? как? о чем? Надо уезжать в Звенигород. Что опять со мной, Машка?
Да здравствует 1 Мая.
Во-первых, впервые кашлянула и пополам не сломалась, во-вторых, прыгнула и не рассыпалась, в-третьих, чихнула и не упала в обморок. Чего же больше сейчас желать от жизни? Болеть иногда полезно. Успела прочитать много хороших книг.
У меня ощущение надвигающейся радости. Что-то должно случиться.
Театр: у Марьи — плохая полоса. Господи, помоги ей. Надо ее ободрить.
Биография американского писателя Джеймса Фенимора Купера не столь богата событиями, однако несет в себе необычайно мощное внутреннее духовное содержание. Герои его книг, прочитанных еще в детстве, остаются навсегда в сознании широкого круга читателей. Данная книга прослеживает напряженный взгляд писателя, обращенный к прошлому, к истокам, которые извечно определяют настоящее и будущее.
Книга Радко Пытлика основана на изучении большого числа документов, писем, воспоминаний, полицейских донесений, архивных и литературных источников. Автору удалось не только свести воедино большой материал о жизни Гашека, собранный зачастую по крупицам, но и прояснить многие факты его биографии.Авторизованный перевод и примечания О.М. Малевича, научная редакция перевода и предисловие С.В.Никольского.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.
«Несколько лет я состояла в эзотерическом обществе, созданном на основе „Розы мира“. Теперь кажется, что все это было не со мной... Страшные события привели меня к осознанию истины и покаянию. Может быть, кому-то окажется полезным мой опыт – хоть и не хочется выставлять его на всеобщее обозрение. Но похоже, я уже созрела для этого... 2001 г.». Помимо этого, автор касается также таких явлений «...как Мегре с его „Анастасией“, как вальдорфская педагогика, которые интересуют уже миллионы людей в России. Поскольку мне довелось поближе познакомиться с этими явлениями, представляется важным написать о них подробнее.».
Книга рассказывает о жизни и главным образом творческой деятельности видного советского авиаконструктора, чл.-кор. АН СССР С.А. Лавочкина, создателя одного из лучших истребителей времен второй мировой войны Ла-5. Первое издание этой книги получило многочисленные положительные отклики в печати; в 1970 году она была удостоена почетного диплома конкурса по научной журналистике Московской организации Союза журналистов СССР, а также поощрительного диплома конкурса Всесоюзного общества «Знание» на лучшие произведения научно-популярной литературы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.