Библия и мировая культура - [32]
(Перевод В. Левика)[107]
Об этом же создании мира Богом из Себя Самого, собственным Словом, о том, что Бог и есть тот Свет, с которого началась жизнь Вселенной, пишет Г.Р. Державин в оде «Бог» (1780–1784):
Тайна Божьего творчества — одна из вечных тем мировой поэзии, с тех пор как Библия распространилась по миру.
Итак, мир сотворяется Словом Божьим, но этот процесс является не только непосредственным (в ответ на Божественное «Да будет!» возникают важнейшие структурные элементы мироздания), но и опосредованным: Бог передает энергию миру, природным стихиям, земле и воде, а те уже сами производят растительную и животную жизнь: «И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так. // И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду ее, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его» (Быт 1:1112; СП). Это свидетельствует о том, что в библейском тексте присутствует идея саморазвития мира: мир, отвечая на Божий импульс, получая Божественную энергию, переживает самостановление.
Совершенно новым в сравнении с другими космгоническими сказаниями является то, что каждую часть космогенеза Бог сопровождает этической оценкой, выраженной словом ט1כ <тов> — «хорошо», «прекрасно» (или «хороший», «благой», «прекрасный»): «И увидел Бог, что [это] хорошо» (Быт 1:10, 12, 18, 21, 25, 31). Кажется, эта фраза повторяется столь настойчиво для того, чтобы читатель (слушатель) не смог не заметить ее. Во-первых, этими словами и стоящими за ними делами Бога человеку задается определенная модель поведения: только если что-то сделано хорошо, можно переходить к следующему делу. Во-вторых, — и это самое важное — текст дает понять, что мир сотворяется как абсолютное добро, более того — добро положено в фундамент этого мира, пронизывает его как мировой закон (но тем острее в связи с этим встанет вопрос о происхождении зла). Важнейшие этические законы — и прежде всего стремление к добру и сознательное избегание зла — логически вытекают из законов творения мира.
Наряду с глаголами, связанными общей семой творения, в первой главе Книги Бытия настойчиво повторяется еще один глагол, обозначающий одно из важнейших действий Бога при сотворении мира: «И увидел Бог свет, что он хорош; и отделил Бог свет от тьмы» (Быт 1:4; СП); «И создал Бог твердь; и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так» (Быт 1:7; СП). Таким образом, Тора сообщает, что мир был сотворен вначале единым и неделимым — неким аморфным, неструктурированным сгустком энергии, однако затем Бог структурировал его, отделил его существеннейшие части. Подобный процесс отделения присутствует и в других мифологиях: шумерский Энлиль отделяет Небо — Ана — от Земли — Ки; вавилонский Мардук отделяет верхнюю часть туловища Тиамат от нижней и творит из них небо и землю и т. п. Однако в Торе мы видим кардинальное переосмысление этого архетипа: Сам Бог насквозь духовен, духовен процесс творения, поэтому и в процессе «отделения» акцентировано духовное начало. Важно, что первым Бог отделяет свет от тьмы. Тем самым задается важнейшая парадигма для человека: как Господь «отделил», так и человек должен учиться «отделять» — светлое от темного, доброе от злого, чистое от нечистого, сакральное от профанного. Как тонко отмечает С.С. Аверинцев, «начало мира есть… символический прообраз закона; а в чем же сущность закона, как не в отделении должного от недолжного, дозволенного от запретного, сакрального от профанного? Бог «отделил», и потому человек должен «отделять», должен «различать», как говорится ниже в законодательном тексте Торы: «Это устав великий для поколений ваших, дабы вы умели различать между священным и мирским, и между скверной и чистым» (Лев 10-.9-10)»»[109].
Итак, по мысли Торы, человек — единственное существо, которому суждено «отделять», делать нравственный выбор. Вероятно, поэтому неслучайно то, что мир сотворен десятью Божественными Речениями, десятью волеизъявлениями: «Да будет!» Они соотносятся с другими великими Десятью Речениями — Десятью Заповедями в Книге Исхода. Тем самым великий текст утверждает органическое единство Первоначала мира и первоначал человеческой нравственности: «На Десяти Речениях стоит мир, на Десяти Речениях стоит закон» (С.С. Аверинцев)[110].
Согласно Книге Бытия, мир был сотворен, благословлен и приведен в состояние высшей гармонии за Семь Дней. Однако собственно сотворение всего сущего (равно как и его самостановление) произошло за Шесть Дней (отсюда — понятие «Шестоднев» в христианской традиции), а День Седьмой является особым и особо отмечен Господом. Семь Дней Творения, вероятно, не идентичны семи календарным дням (хотя неделя — седмица — навеки содержит память о творении мира
Учебное пособие посвящено истории немецкой литературы XVIII века в контексте европейской культуры и литературы. Преимущественное внимание уделяется немецкому Просвещению, его философским, эстетическим, литературным поискам, его наиболее репрезентативным фигурам. Материал изложен в ракурсе жанрово-стилевой динамики немецкой литературы не только в соответствии с хронологическим принципом, но и с логикой развития основных родов литературы. По-новому, с учетом последних научных данных, представлены основные художественные направления XVIII века (просветительский классицизм, рококо, сентиментализм) и их преломление в немецкой литературе этой эпохи.Предназначено для студентов учреждений высшего образования, обучающихся по специальностям «Культурология» и «Романо-германская филология».
Книга посвящена исследованию духовных смыслов и поэтики Танаха (Еврейской Библии), ставшего первой частью Христианской Библии, но продолжившего свой путь в качестве Священного Писания еврейской религии.В книге рассматривается значение эстетики и поэтики Танаха для постбиблейской еврейской и европейской литератур, а также то влияние, которое оказали на развитие еврейской и европейской поэзии, религиозной и светской, пророческие книги и великие лирические книги Танаха Книга Хвалений (Псалтирь), Песнь Песней, Экклесиаст.
Учебное пособие посвящено истокам мировой литературы – древнейшим литературам Ближнего Востока, начавшим свой путь в 4–3-м тыс. до н. э. и развивавшимся вплоть до первых веков новой эры. Отдельные очерки посвящены египетской, шумерской, аккадской (вавилонской и ассирийской), хетто-хурритской и ханаанейско-финикийской литературам, которые рассматриваются в широком историко-культурном контексте, во взаимосвязях друг с другом и с двумя древними культурами, в наибольшей степени повлиявшими на европейскую культуру и литературу, – с древнегреческой и древнееврейской.Адресуется студентам-культурологам и филологам, а также всем, кто интересуется культурой Древности – литературой, религией, философией, историей.
Исследование посвящено самосожжениям и другим формам ритуального суицида старообрядцев – малоизученному феномену религиозной жизни середины XVII–XIX вв. Преимущественное внимание уделяется богословским спорам старообрядческих наставников о «гарях», статистике и локализации самосожжений, обрядам, предшествующим «огненной смерти», а также памяти о мучениках, сохраняющейся на протяжении столетий среди сторонников и противников самосожжений. Основой для выводов послужили многочисленные опубликованные источники, а также документы (преимущественно следственные дела), обнаруженные в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска и Петрозаводска.
Святитель Феофан Затворник писал: «…Молитва молитвою, а доктора докторами, и докторов Бог дал, и к ним обращаться – Божия есть воля. Господь со Своею помощию приходит, когда естественных средств, Им же нам устроенных, оказывается недостаточно. Поэтому молиться будем, а естественными средствами все же пренебрегать не следует. Ищите и обрящете». Краткие жизнеописания и наставления православных святых, молитвы от разных недугов, в скорби об усопших, благодарственные молитвы по даровании Господом исцеления, рецепты настоев и целебных сборов, секреты лечения медом и другими продуктами пчеловодства.
В первый том Собрания сочинений митрополита Киевского и Галицкого Антония (Храповицкого) (1863–1936) вошли его наиболее яркие богословские труды разных лет. Представленные работы, несмотря на спорность некоторых из них (в первую очередь это относится к «Катехизису»), по праву занимают почетное место в сокровищнице русской богословской мысли.
Предлагаемый вниманию читателей энциклопедический словарь является первым пособием на русском языке, в котором была сделана попытка разъяснения большинства основных понятий и терминов, которые используются в исламской традиции. Кроме того, в данном труде содержится достаточно подробная информация о различных правовых и вероучительных школах в Исламе, основах исламского вероучения, доктрине единобожия, содержится большой материал по различным мусульманским сектам. Здесь собраны также биографические данные о наиболее известных сподвижниках пророка Мухаммада и их последователях, об известных правоведах, мыслителях, толкователях Корана, каламистах.
В книге американского историка Томаса Вудса развенчивается культивируемая на протяжении трех столетий (начиная с эпохи Просвещения) и вошедшая в учебники антихристианская и антиклерикальная мифология – тенденциозное изображение Церкви реакционной силой, сопротивляющейся развитию науки, культуры и цивилизации в стремлении удержать народы в первобытной темноте и невежестве. Опираясь на результаты, полученные историками на протяжении последних ста лет при изучении истории европейского Средневековья и раннего Нового времени, автор показывает, насколько велика была роль Церкви и христианской религии в создании многих важнейших аспектов современной цивилизации – науки, права, искусства и архитектуры, сельского хозяйства, благотворительности и т. д.
Известный в церковных и научных кругах кандидат богословия, кандидат и доктор философских наук, профессор Дулуман Евграф Каленьевич, известный в советское время церковной и гражданской общественности своими богословскими, философскими и религиоведческими трудами. Евграфом Каленьевичем написано и опубликовано свыше 30 книг и брошюр на религиозную, философскую и атеистическую тематику. В различных уголках Советского союза прочитано свыше двух тысяч публичных лекций. К сожалению, с 1985 года — с начала "перестройки"- его лишили публикаций в прессе и устных выступлений в аудиториях.