Библиотекарь, или Как украсть президентское кресло - [17]

Самолёт Нейла Свенсона разбился. На борту были и Свенсон, и Дэвидсон. Выжить не удалось никому.

У демократов остался один кандидат. И это была Энн Линн Мёрфи.

У Газа Скотта были свои отношения с удачей, отличные от отношений большинства людей.

Он родился в богатой семье и уже одного этого, по мнению очень многих, хватало для того, чтобы сказать, что он родился под счастливой звездой. Но ведь и почти все, с кем он был знаком, с кем он вместе рос, тоже родились в богатых семьях. Но где они сейчас? Одни пошли по хорошо натоптанной дорожке на Уолл-стрит и здорово преумножили свои состояния, другие стали нариками и живут только от укола до укола, третьи стали социальными работниками и изо всех сил стараются делать людям добро — ведь им самим в жизни очень и очень повезло, четвёртые просто спились и, опустившиеся и жалкие, бродят по улицам города.

Огастес же был не просто счастливчиком, он был умён, и именно потому, что он был умён, он сумел воспользоваться своей удачей и чего-то достичь в этой жизни.

Во-первых, он принимал свою удачу как нечто должное. Казалось бы, в этом нет ничего необычного, но: множество детей не стали бы считать себя победителями, если бы их победу устроил для них их отец. И даже если бы в десять лет они бы считали себя победителями, то по прошествии лет, в 30, в 40, обдумывая произошедшее тогда, они бы почувствовали, что они не такие уж и молодцы, что им помогли. Другое дело, Газ. Он и по сей день вспоминал о том сезоне, как о самом великом, хранил выигранный кубок в Овальном кабинете и показывал его посетителям. Кубок часто становился началом разговоров про то, как было хорошо в старой Америке, о том, как там люди помогали друг другу, о том, что спорт учит играть в команде, о том, что формирует характер, и что стране нужны люди, которые бы больше заботились о деле, а не о преумножении собственного благосостояния.

Во-вторых, каштаны из огня для него постоянно таскали другие. Сначала это делал его отец, потом другие, вроде Байрона Томпкинса, потом те, кто устроил его в Национальную гвардию — так он отмазался от войны. Потом он вошёл в дело, где каштаны для него таскали его напарники: Скотт оставался в выигрыше, даже если проекты кампании проваливались (как, например, произошло с проектом по планированию досуга, с проектом реализации бобов, с проектом по продаже «Юго»[7]). Он подался в политику — люди радостно стали отдавать ему свои деньги.

Особенность же воинствующей администрации Скотта, готовой с любым затеять драку, заключалась в следующем: ни один из главных участников событий не был во Вьетнаме, хотя и проходил по возрасту. Но за время президентства Скотта уже случились три войны. Вице-президент не был во Вьетнаме, потому что сначала учился, потом женился, потом стал преподавать. Руководитель сенатского большинства сначала учился в школе, потом в университете. Род Лампайк, этот воинствующий борец с чумой и парламентский организатор партии, использовал учебную отсрочку, а в 1969 году вытянул счастливый номер, так что опасность оказаться в армии ему больше не грозила, и он занялся бизнесом. Когда он начал заниматься политикой и его спросили, почему он не служил, он сказал, что очень хотел отправиться во Вьетнам, но чернь опередила его и он просто не успел — все места были уже заняты.

Газ был одним из этих людей. Он не сбежал в Канаду, не попросил белого билета из-за проблем с психикой или наркотиками. Но если ты сын богатых родителей и все мыслимые отсрочки ты уже использовал, существовало ещё одно место, где было можно спрятаться от военных действий. И называлось это место Национальная гвардия.

Сейчас, когда служба в армии стала делом добровольным, гвардию распустили. Но в дни, когда служба была обязательной, это было лучшее место, в котором ты мог укрыться, чтобы не идти на войну. Гвардию никогда не задействовали в сражениях, нести обязанности было не тяжело — служба длилась две недели летом и раз в месяц по выходным. Дисциплина была не строгой, что в принципе можно было даже не появляться на службе, а устраивать свою личную жизнь, работать, организовывать партии, заниматься бизнесом, пытаться пробиться на политическую арену.

Конечно же, на все эти блага находилось много желающих, в гвардию записывались за год, за два. Попадали туда по блату, в противном случае ты отправлялся в мясорубку на Вестморленде. Конечно же, у Скотта были свои покровители, как были они и у Дэна Кейла, и у Дона Никлза из Сената, как и у Фаттера — нового губернатора Огайо.

Но что самое интересное — все упорно делали вид, что ничего особенного в этом нет.

Но ведь было же. И все это знали. Но об этом не говорили. Ну, если спросить об этом сведущего журналиста, политического аналитика или историка, они вам конечно про это сказали бы. Но расскажи вы человеку на улице, как президент Скотт избежал службы во Вьетнаме, вас просто не поймут, более того, просто сочтут лжецом, если, конечно, они не ярые противники Скотта — ведь наш президент так любит фотографироваться на фоне солдат, пушек или военных кораблей.

В наш век информации стало так много, что выделить что-то из информационного потока становится всё труднее. И вдруг какое-то явления или событие, или просто газетная утка оказываются в центре внимания всех информационных агентств мира. Это произошло, например, с Биллом Клинтоном и Моникой Левински. Или с О. Джеем Симпсоном.