Биармия - [4]

Матерь птиц там обитает

„Каленик — молнийны стрелы“.

Посмотрите, как прекрасно

В божьем мире, в светлых борах!

Сын той векши черноглазой,

Сероватой, с грудью белой

Хохотуньи на всю парму —

Белка Ур-пи пробегает

У корней деревьев статных,

Прямоствольных, златокудрых;

Быстро, быстро пробегает,

С шишкою во рту бежит там,

Хвост же чертит, хвост пушистый,

По траве с росой небесной;

А за ней лиса стремится,

Краснобурая девица,

Через кочки, мох сребристый.

Лен кукушкин золотится.

Мудрая лиса желает

Здесь позавтракать бегуньей;

Ур-пи быстро уж взмывает

На вершины древних сосен,

Где отцы ее живали

Безмятежно и счастливо.

Засмеялась белка Ур-пи.

Хохотала с той вершины,

Увидав внизу, у сосен,

Мудрую лису в печали.

Заяц вспрыгнул тут высоко,

Скачет вправо, скачет влево

Длинноухий, пучеглазый,

Белоснежный, с тонкой лапой.

Кымэр — облако на небе

Вниз на землю посмотрело

И собой закрыло солнце.

Солнца круг за облаками,

Дивный круг небесноликий.

Светлый, ясный, золотистый

Бог наш добрый, справедливый,—

Он глядит на землю нашу

Неустанно, каждодневно.

Брызнет он лучами света

Из-за облаков сенистых

И сияньем он украсит

Горницу природы чудной,

Богом данную светлицу.

Хорошо нам плыть по Эжве,

По реке с горбом стеклянным,

Желтоватым с синей рябью,

С зыбью синей, златострунной —

В утлой лодке, вдаль летящей

Вместе с пеной белоснежной,

Вслед за нами вдаль скользящей

По волнам реки широкой.

Ах, куда же ты стремишься,

Пена белая, за нами?

От куста к кусту плывешь ты,

Ягодка реки прозрачной,

Земляника синей Эжвы;

От обрывов светло-жёлтых

В курьи дальние стремишься.

От полоев маловодных

К гибким ивам ты пустилась!

Пена белая на зыби,

Нашим думам ты подобна!

Думы наши тож стремятся

В дали синие за пармой!

Счастье наше впереди ведь,

За Двиною лучезарной!»

Песнопенья так лилися,

Истекали из той домбры

Сладкозвучной, громкогласной;

Так дрожали нити-струны.

Золотые волновались,

Затихали, вновь крепчали.

Умолкали, воскресали.

И душа так волновалась

Тех героев многославных,

В Биармию путь державших.

Пел Вэрморт, играл на домбре

Беспрерывно, денно-нощно.

VI БЛИЗ УСТЬЯ ВЫЧЕГДЫ

Джеджим-пармы [4] он владетель.

Синих гор, вдали лежащих,

Покровенных синью сосен,

Сетью игл земных тех елей

У верховьев быстрой Эжвы —

Вычегды широкоструйной;

С ним товарищ в утлой лодке,

В челноке с блестящим боком —

Черный Ошпи Лыадорса,

Тот силач широкоплечий;

Веслами он движет лодку.

А в корме сидит сам Яур,

Посредине — тун-волшебник,

Чаровник и сердцеведец.

Музыкант Вэрморт прекрасный.

Вниз плывут все дальше, дальше

По хребту реки прохладной.

Все поближе к устью Эжвы,

Все подальше от верховья.

Ручейком ведь в малой парме

Начинается река та

Близ Печоры отдаленной;

Из болот, покрытых клюквой

И морошкой разноцветной,

Вытекает речка Эжва;

От камней синевершинных,

Гор Тиманских, тех ущелий,

Тихо, тихо протекает.

По ложбинам меж горами,

Где березы, рядом ольхи

В пармах темных вырастают.

Волчьи ягоды кустами

И смородины густые,

Ветви вьются на просторе,

Вблизи вод прохладноструйных.

Жимолости гроздья в парме

Сочно-сладкие висят там.

Вычегда вдаль узкой лентой

Протекает но долинам,

Извиваясь, умудряясь

Между скал седых, недвижных

По пригоркам меж порогов,

То ли прямо, то ль лукаво

К цели верной же стремится,

Мир лесной весь напояя

Жизнесладкою водою.

Речкой быстрою уж станет

Эжва-матушка подальше,

В братских узах сливши воды

С безымянными ручьями;

Локчим, Вишера за ними,

Сыктыв-ю из пармы юга

Воды синие льют в Эжву;

И отсюда беспрерывно,

Горделиво катит волны

Вычегда рекой великой —

От востока вдаль, на запад.

Жаждет вод она слиянья

С черноглазою Двиною.

А потом она на запад,

К морю дальнему, стремится,

Взявшись за руки с Двиною:

И уснуть она б хотела

Во дворцах хрустальных моря

В дни зимы холодно-вьюжной,

В ожиданьи солнца-девы,

Той красавицы волшебной,

Той девицы занебесной.

Поцелуев нежно-сладких

Лучезарных губ лазурных

Жаждут волны синей Эжвы.

Этим думам предавались

И герои Джеджим-пармы:

Как, откуда протекает

Вычегда, река святая?

Яур первый тут очнулся,

Доброе промолвил слово:

«Поглядите, дети пармы,

Что там деется в тумане,

Что синеет над рекою?»

Острова там зеленеют,

Дремлют воды между ними,

И деревья там в дремоте,

На тех мысах остромордых,

На откосах длинношейных.

«Надобно проливом узким

Пробираться меж кустами»,—

Так ответил мудрый Ошпи,

Богатырь широкоплечий.

И плыла проливом лодка,

Утлая ладья, близ пармы;

Острова уж миновались,

И покрылися туманом

В час вечерний, в час заката.

VII

Енмар — бог — гремит на небе

Пролил дождь затем великий,

Многошумный, буреносный;

Ветер выл в лесах дремучих,

Сосны гнулись в глуби пармы.

Острые вершины елей

Колебались и качались,

Шишки их звенели в парме.

Сам медведь укрылся в яме,

Волк за ним поплелся в норы,

В норы лисьи он попал там;

Перестали петь соборы

Краснозобых, желтоногих

Божьих птичек в «яге»[5] темном,

Йэра в тундры убежала

И забыла белый ягель.

Лось в болота залезает

И олень бежит по лесу,

Всем рогами угрожая.

Дикий конь за ними мчится.

Робко заяц под кустами

Прячет голову и уши,

Уши длинные на редкость.

Гром гремит по воле Бога —

Из конца в конец пронесся;

Рассекал он тучи неба,

Надвое их разделяя;

Стрелы молний залетали,

Птица Каленик за ними.

Вверх и вниз катал по небу

Шар свинцовый горний Енмар,