Безжалостные наслаждения - [10]

Что, чёрт побери, это значит?

Румянец на щеках Лолы, как шампанское — такой же дразнящий. Мне нужно срочно было покурить. Перегнувшись через стол, она нервно засмеялась. Звук ручки, скользящей по бумаге, заставил мою кровь вскипеть в венах.

Она подписала контракт. Дело сделано, теперь Лола принадлежала моей группе.

—  Ну, вот, — сказала она, встретившись с Брендой глазами и протягивая ей контракт. — Честно говоря, Шон никогда не обсуждал со мной вопросы такого рода.

Мой менеджер протянул руку с изящными пальцами к Лоле и обменялся с ней крепким рукопожатием. — Я думаю, не все такие откровенные. Но это не важно, теперь у тебя есть свой контракт, чтобы показать ему. — Это заставило Лолу улыбнуться, её взгляд, поверх плеч Бренды, быстро переключился на меня.

— Добро пожаловать в «Four and a Half Headstones», Лола Купер.

Купер. Адреналин и леденящее чувство тревоги наполнили мои внутренности. Купер. Твою мать. Она младшая сестра Шона Купера.

Понимание проникало в мою голову, сотрясая там всё. Оно приносило с собой воспоминания прошлых лет.

Невероятно … Лола не первая из Куперов, кто попытался и попал в мою группу.

В отличие от её брата …

Лола не провалилась на прослушивании.

Знает ли Лола об этом? Она должна … конечно, она знает.

Лола посмотрела на меня с таким неподдельным восторгом, что заставило моё сердце отбивать барабанную дробь. Но у меня возникли подозрения. Мне не хотелось быть таким, но мне слишком хорошо знакома боль предательства.

И что теперь мне делать?

Возврат к прошлому ничего не решит. Она нужна мне, нет больше никого, настолько идеально подходящего этой группе. Моей группе. Мне.

Я не знаю, она хочет навредить мне или поиметь меня.

Мне это неизвестно … пока неизвестно …

Она — наш единственный шанс выжить в этом турне.

Глава 3

Лола

Мне не верилось. Я просто не могла, мать твою, в это поверить! Я — новый участник группы «Four and a Half Headstones». Охренеть. Неужели мне могло так повезти? Один взгляд на лицо Шона, когда я протянула ему бумаги, был тому доказательством, хотя, моя глупая улыбка сказала все сама еще раньше.

— Ни хрена себе, — выдохнул он, схватив контракт. Взглянув сначала на него, потом на меня, он стал размахивать бумагой, словно флагом. — Тебе, в самом деле, это удалось! — Мы начали вместе смеяться, и впервые в жизни… до бесконечности, Шон обнял меня с такой силой, что хрустнули все ребра. Мы стояли внутри автобуса, когда завелись двигатели. Все уже были готовы сорваться с места — нужно было поторапливаться, чтобы отправиться в путь. Потерев свой нос, я свернула контракт и положила в свой задний карман.

 — Впечатлëн? Да, чëрт возьми, — сказал он; мышцы на его руках играли, когда он сгибал их. — Как всë было? Как себя вëл Дрезден и все остальные? — Упоминание о высоком солисте с пронзительным взглядом зелëных глаз, заставило мои щëки пылать. Как же всë там было? Я никогда не смогла бы объяснить. Дрезден одновременно и пугал меня, и притягивал. Быть рядом с ним означало, что ты чертовски смел, чтобы приблизиться к дикому торнадо.

— Он был — это было здорово, — сказала я. — Они попросили меня сыграть одну из их песен, и, по-видимому, они решили, что я — ничего, — я попыталась пожать плечами с будничным выражением лица, но сияла слишком ярко, чтобы изобразить безразличие. — Шон, я в их группе. И я еду в турне!

— Я знаю, знаю, — посмеивался он, глядя в переднюю часть автобуса. — Ты должна собрать свои вещи и поторопиться туда. А то они уедут без тебя. Воспоминание о том, как Бренда сказала мне, что я буду ездить вместе с «Four and a Half Headstones», что даст мне возможность использовать каждую минуту для репетиций, отрезвляло меня.

— Я… Боже. Я в самом деле должна это сделать. — Шон кивнул, в его глазах отразилось что-то такое, что я не смогла распознать.

— Да, ты должна. Сделай так, чтобы они гордились, а самое главное, сделай так, чтобы я тобой гордился. Не расслабляйся, и на следующей остановке я хочу, чтобы ты мне рассказала всë о том, как прошла репетиция, хорошо? Эта просьба не казалась странной, а только та настойчивость, с которой он еë произнëс.

— Да. Без проблем. — Его объятия, на этот раз, были немного слабее.

— Ладно. А, теперь, выметайся отсюда к чëртовой матери, рок-звезда. — Он дразнился, но прозвучало это почти как оскорбление. Я сделала что-то такое, что его расстроило? Охваченная странным беспокойством, я обняла его ещë раз. Потом схватила свою сумку и гитару, и спрыгнула вниз по ступенькам автобуса. Что происходило с Шоном? Я не могла это объяснить, но моя интуиция просто вопила душераздирающим криком. Я знала Шона всю свою жизнь. И видела, когда он вëл себя не как обычно. Я решила подумать над этим позже. Идя вприпрыжку; сейчас мне нужно было думать о нечто большем, нежели, чем о своëм брате. Я попала в настоящую, чëрт побери, группу, я приму участие в турне!

Сегодня я проснулась с надежной, что не закончу жизнь тем, что сломаю шею, выполняя своими руками всю работу для «Barbed Fire» снова. Как я ввязалась во всë это? Некоторые люди глазели на меня, пока я шла к огромному чëрному исполину — концертному автобусу «Four and a Half Headstones». Молва быстро разнесла, что я — не производящая особого впечатления Лола Купер, теперь новый гитарист. Было трудно не улыбнуться восхищëнным взглядам. И даже злобные взоры заставляли меня ощущать себя просто превосходно.