Безутешная плоть - [42]
Подергав, Ньяша открывает водительскую дверь, залезает и нетерпеливо поворачивает ключ зажигания. Внутренности машины скребутся, как будто она смонтирована так, что приводить ее в движение нужно не топливом, а педалями.
– С тех пор, как я им сказала, они только об этом и думают, – заключает Ньяша и без паузы, столь же непринужденно продолжает: – Ну вот, Глория, знакомься, кузина Тамбудзай. Ты должна завестись.
Чуть поодаль, у исследовательского института, группа садовников приводит в порядок клумбы с розовыми и желтыми розами. За зелеными занавесками в палате виден силуэт практикантки. Мало того, что столько людей видели раздолбанную тачку твоей кузины, всякий раз, как Ньяша пытается ее завести, она еще и скрежещет, как сердитый павлин.
После нескольких попыток Ньяша опускает ручной тормоз и еще раз резко открывает дверь. Одной рукой она хватается за руль и наваливается грудью на корпус. Когда ты видишь, как кузина сама толкает свою машину, у тебя отвисает челюсть и тебя душит негодование. Автомобиль катится. Ньяша запрыгивает обратно и ногами регулирует подачу газа. Ревет мотор. Садовники возле института распрямляются и хлопают в ладоши. Оскорбленная, ты отворачиваешься и видишь лишь, как призрачная тень практикантки удаляется по направлению к холлу.
– Дети? – переспрашиваешь ты, вежливостью прикрывая растущее недовольство обстоятельствами и повинуясь жесту кузины сесть в машину.
Впервые после дискотеки, где вы были с Кристиной, ты вспоминаешь о сыновьях Маньянги.
– Анесу и Панаше, – начинает кузина, но замолкает, потому что иначе «Глория» заглохнет перед знаком «Уступи дорогу».
Машина подпрыгивает, пытаясь объехать ямы размером с континенты и канавы, брошенные рабочими наподобие разверстых могил. Через четверть часа вы въезжаете в миниатюрные джунгли. На север, восток и юг тянутся заросли бамбука. С него уныло свисает проржавленная колючая проволока. Кузина выходит из машины и возится с грязным навесным замком. Бамбуковые стебли качаются, но выстаивают. Сильно дернув, Ньяша улыбается и жестом чемпиона поднимает замок с цепочкой. В смятении от ее идиотизма, ты быстро начинаешь строить планы на спасение.
Машину трясет, она продирается через наползающие на дорогу кусты ежевики, с грохотом едет по рассыпающемуся асфальту, комья которого спрятались под пожухлой травой, и наконец выбирается на некогда аккуратную кирпичную черно-серую дорожку, теперь больше напоминающую кукурузный початок в неурожайный год. Глаз то и дело натыкается на клочки выжженного солнцем газона, пробивающегося сквозь камни. Колючки кустов скребутся по и без того расцарапанному лаковому покрытию машины. С видом императрицы, возвращающейся в свою цитадель после битвы, кузина принимается петь.
Ньяша заезжает в гараж, и в выхлопной трубе булькает газ. Она выскакивает из машины и, похлопав ее, улыбается:
– Молодчина, «Глория»! Вот это мотор!
Забыв все прежнее раздражение, она кружится и, раскинув руки, сияет.
– Добро пожаловать. Все позади. Не переживай. Вот ты и дома, Тамбу!
Ты никогда не любила бардак, а уж сейчас он тебе совсем не по душе, однако здесь его определенно слишком много. На полу поверх старых детских игрушек и заброшенных велосипедов валяются бумажные пакеты. На рваных картонных коробках горы бутылок из-под южноафриканского вина. В кишащих термитами плетеных корзинках извиваются тонкие белые личинки.
– Мама! Мама приехала! – вопят дети.
Со скрежетом открывается кухонная дверь. Отваливается филенка. Высунувшаяся бледная рука поднимает дощечку и возвращает ее на место. Потом рука исчезает, и выпрыгивает девочка семи-восьми лет; кожа ее светлее, чем ты ожидала. Ты находишь этому множество объяснений, большинство из которых сводятся к невнимательности кузины, ведь Ньяша не сказала тебе, что вышла замуж за белого. Скрывая раздражение и дурные предчувствия, ты выдавливаешь улыбку.
Держа за руку отца, появляется мальчик, младше девочки. Он тут же присоединяется к сестре, которая уже вытаскивает пожитки.
– Пусть возьмет тетя Тамбу, – велит Ньяша, решительно отводя детские пальцы от ручек и ремней.
Кузина обнимает дочь и прижимает сына к животу. Ее муж целует тебя в обе щечки, к чему ты не готова, потом жену в губы, к чему ты тоже не готова. Все четверо окружают тебя и рассматривают.
– Вот ваша тетя Тамбудзай, – официально сообщает Ньяша детям.
– Это правда она? – с сомнением спрашивает твоя племянница.
– Можешь называть ее Майгуру[22], – отвечает мать.
Пока племянница прикидывает, подходит ли слово стоящему перед ней человеку, торопливо подходит служанка, одетая в форму с геометрическим узором.
– Помоги нам, Леон, – говорит Ньяша мужу, взваливая сумку на плечо.
Леон берет пару вещей. Ты идешь следом за ними в дом, предоставив служанке донести остальное.
– Спасибо, Май Т. – Ньяша останавливает ее.
Служанка хочет взять и другую сумку.
– Спасибо, Май Така, – повторяет кузина. – Это Майгуру Тамбудзай. Мы сестры. Мы помогаем ей перенести вещи.
Май Така берет небольшой пакет, вставляет его в руки твоему племяннику и, дав еще один племяннице, уводит детей. Ньяша смотрит на тебя. Смутившись, ты берешь две оставшиеся сумки.
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.
Шокирующий голландский бестселлер! Роман – лауреат Международной Букеровской премии 2020 года.И я попросила у Бога: «Пожалуйста, не забирай моего кролика, и, если можно, забери лучше вместо него моего брата Маттиса, аминь».Семья Мюлдеров – голландские фермеры из Северного Брабантае. Они живут в религиозной реформистской деревне, и их дни подчинены давно устоявшемуся ритму, который диктуют церковные службы, дойка коров, сбор урожая. Яс – странный ребенок, в ее фантазиях детская наивная жестокость схлестывается с набожностью, любовь с завистью, жизнь тела с судьбами близких.