Безутешная плоть - [41]

Скоро во время таких встреч начинает всплывать вопрос, тяжелым камнем давящий на всех: что с тобой будет, когда тебя выпишут? Посетительницы изо всех сил стараются быть деликатными и не предлагают тебе жилье.

– Когда выйдешь отсюда, тебе придется поехать туда, – начинает тетя, когда они как-то приходят втроем. – Домой. – Майнини кивает на кузину. – Ньяша отвезет тебя. Чтобы никто не мог сказать, что у тебя нет дома, куда пойти. Или что ты не можешь найти туда дорогу.

– Если ты захочешь со мной поехать, – говорит кузина. – Не думаю, что это само собой разумеется.

– Моя тетя Маньянга, по ее собственным словам, молилась за тебя с самого первого дня, – вступает Кристина. – Еще она молится за ту девушку, которую ты чуть не убила. Она хотела, чтобы я непременно передала тебе.

Чуть не убила девушку? Ты? Ты улыбаешься, отказываясь признавать. Не имея ни малейшего намерения верить в такое, ты силишься отогнать опасные раздумья и выходишь победительницей.

– Мне кажется, – продолжает Кристина, – она счастлива тем, что молится за тебя. В твоей комнате поселился жилец. Платит двойную аренду. Твои вещи я положила себе под кровать.

Ньяша поднимается со стула.

– Мне пора, – сообщает она. – Забрать детей. Я ведь на машине.

Тетя Люсия толкает Ньяшу обратно. Еще пять минут, велит она. Ньяша дает себя усадить.

Следующие полчаса Майнини Люсия рассказывает про свой дом. Он находится в селении Кувадзана. Она отмечает, что ее дом вряд ли тебе понравится, а также намекает, что и ты ей в нем не понравишься.

Тетя внимательно смотрит на тебя, прокручивая в голове варианты.

– Я слишком занята, – принимает она решение. – Тебе понадобится какая-то помощь, забота, по крайней мере, вначале. Если ты думаешь о другом пристанище, как утверждает Ньяша, попроси кузину, может, она тебе поищет.

Энергия вытекает из тебя, ты рассматриваешь свои сложенные на коленях руки и ничего не отвечаешь.

Кузина выдвигает нижнюю губу и интересуется, могут ли быть другие варианты.

– А какие? – резко спрашивает Майнини, чьи последние запасы терпения кончились в ходе борьбы за освобождение.

Практикантка звонит в звонок. Тетя и Кири встают. Ты провожаешь их до двери, обходя стороной Сесилию Флауэр, которая вынимает из рук вдовы Райли чайную чашку и вместо нее дает старухе плачущую грудь. Практикантка увиливает от палки Эда Портера, а миссис Райли восклицает:

– Большое спасибо, что навестили меня и Эди.

Во время очередного посещения принимается решение, что ты поедешь жить к кузине.

* * *

В день, когда тебя выписывают, Ньяша пунктуальна, она торопливо входит и суетливо выходит из палаты, прихватив твои сумки. Она бросает их поверх других пожитков, которые сначала забрала у вдовы Маньянги.

Ты становишься на колени возле вдовы Райли, чтобы попрощаться. Она спрашивает, кто ты такая. Ты отвечаешь, и она говорит, что могла бы поклясться: ты ее дочь. Когда ты проходишь мимо, Эд машет палкой и ругается на практикантку, а та почти незаметно приподнимает уголок рта и прижигает тебе взглядом спину.

– Эта женщина, – объясняешь ты кузине, и сострадание загущает голос. – Ее мужа убили на войне.

– Сиделка, кажется, тоже не в восторге от всего, – откликается та.

На улице асфальтовое покрытие блестит, как змея на послеполуденном солнце. Либо мир тебя одурачил, либо ты дура и есть. Ты недоверчиво трясешь головой, когда убеждаешься, что твоя кузина точно такая же. Все это путает и кажется вопиюще неправильным. Теперь ты обращаешь внимание на приметы, которые игнорировала в палате. Ньяша вся в таких приметах. Забрать тебя она приехала в полинялой футболке и джинсах, изуродованных старыми, потертыми дырками на бедрах, а не на коленках, как диктует мода. Из еще одной дырки в заднем кармане торчат ключи от машины. Ты вспоминаешь лодочки леди Дианы. Хотя теперь и понимая, как так получилось, что за все годы, проведенные на Западе, Ньяша прислала тебе одну-единственную посылку с туфлями, ты не находишь объяснения, почему она подарила тебе красивые лодочки, когда ей самой было нелегко. Еще до тебя не доходит, как можно с дипломами, полученными в Англии и Европе, все еще бороться за место под солнцем. Когда ты доходишь до конца асфальтового покрытия и видишь ее машину, тебе стоит больших усилий сдержаться. Ты осознаешь, что ничего не выгадаешь от жизни с кузиной, и настроение у тебя мгновенно портится. Оказывается, у нее дела ничуть не лучше, чем у тебя, несмотря на все преимущества детства.

– Значит, едем, – чтобы сказать хоть что-нибудь, бормочешь ты, глядя на автомобиль.

Придя в ужас от расцарапанной, мятой крошечной конструкции, ты клянешься себе, что когда-нибудь, хоть уже и поздно, разовьешь в себе способности ВаМаньянги и пробьешься.

– Спички, – отвечает Ньяша. – Помнишь, я вытянула короткую.

Она игнорирует твое усилие рассмеяться.

– Дети тоже хотели приехать, – продолжает она, ковыряясь в сумке. – Это было ни к чему, но они ждут не дождутся, когда увидят тебя. Прямо перевозбудились. Отец их сущий ребенок. Ты же знаешь, что приключилось с нашей семьей. С моим братом, который исчез с радаров где-то в Соединенных Штатах. Так что они и представить себе не могли, что у них когда-нибудь будет тетя. – Ощупав снаружи дырявый карман, Ньяша находит ключи и вытаскивает их, еще больше увеличив в нем дыру. – Черт, ведь последние! – восклицает она, и сердце твое опускается еще ниже.