Безутешная плоть - [35]
– О! – произносишь ты, мучительно переживая, что опять дала маху – после таких усилий.
Женщина резко вдыхает и, пихнув тебя в коленку, без интереса бросает:
– Ладно. Насчет имени. Хватит.
Твой взгляд прикован к пелене из теней и цветов. Ты силишься преодолеть завихрения, пятна, которые, двигаясь, будто пытаются окончить то, что никогда не будет окончено.
В середине длинный темный овал. Там тьма и свет.
– Вы не знаете? – спрашивает овал. – Неправильно. Число неправильное.
– Неправильное? – повторяешь ты.
– Псс! – Говорящий овал раздражается. – Да. Число.
– Какое число? – интересуешься ты.
– Если так будет продолжаться, я принесу вам календарь. Это поможет. Но лучше, если вы справитесь без него.
– Календарь?
Овал фыркает, встает и превращается в женщину.
Вдали, в новом пространстве, словно змея, колышется что-то бледно-зеленое, как платок, который твоя мать повязывает себе на голову. Оно между двумя стенами, съеживается и опять растягивается. Занавеска.
– Как насчет помыться? – спрашивает женщина. – Ванная там, наверху. – Она кивает свисающим подбородком через плечо, не привязанное ни к чему. – Туда.
– Нет. – Ты не хочешь уходить.
– Вы знаете, где находитесь? – спрашивает она, глядя, как ты опять сворачиваешься калачиком.
В ответ ты закрываешь голову руками.
– Эй, эй, не усните опять, вы же не роженица. – Она пытается спрятать шипение за шепотом.
Потом отходит и садится на матрас, плавающий высоко в воздухе.
– Больница! – восклицаешь ты. Это и вопрос, и ответ.
– Уже сутки. Вас привезли вчера. – Она говорит торопливо. Слова вылетают с большой скоростью. – Вам повезло, что вас уже освободили. Когда вас привезли, то связали. Теперь вы успокоились, что кажется невероятным: вы кричали так, будто вас кто-то убивал. – Она возвращается и, наклонившись над тобой, бормочет: – Вам дали успокоительное. Назначение вашего доктора. Вы хорошо себя чувствуете? Или вам дать еще лекарства?
– Доктора?
Ты связываешь слово с больницей. Ты улыбаешься.
– Угу, – улыбается женщина в ответ. – Вас уже осмотрели.
– Осмотрели? Зачем меня надо осматривать?
Женщина, захохотав, оборачивается. Глаза ее сверкают, как наточенные кухонные ножи.
– Вы, как я вижу, не очень понимаете, где находитесь, – выдыхает она. – Сколько сейчас времени? Вы можете мне сказать?
Твои глаза закрываются, ты хочешь уйти от нее. Она пододвигается ближе.
– Все в порядке. Я сиделка. Я бы хотела задать вам несколько вопросов.
Она придвигается еще ближе. Ты начинаешь кричать.
Ты этого не знаешь, но прошло уже немало времени.
– Не похоже, чтобы она что-то собиралась устроить. Давайте просто отправим ее обратно, – говорит кто-то.
– Думаете, так будет лучше? – спрашивает другой человек. – Мм, может, и нет. Из их слов вытекает, что она еще может натворить дел.
Чья-то рука хватает тебя за предплечье. Ты отбиваешься ватными конечностями, а притаившаяся на дне багрового пруда твоего страха гиена смеется.
С тебя стягивают трусы, и в ягодице зажигается игла. Ты бьешься, чтобы вытащить пальцы из лужи, расселины которой застывают подобно лаве вулкана.
Придвигаются ноги. Когда человек приседает перед тобой на корточки, трещат кости в коленях.
Голос.
– Привет. Как ваше имя? – опять начинает голос.
Тебе нравится. У тебя хорошо получается.
– Имя! – соглашаешься ты, чувствуя себя легко в нежном потоке повторений.
Тебя поднимают. Скрежещет металл. Скрипит резина.
Веки расползаются. Ты не можешь сфокусироваться.
Женщина задергивает бледно-зелеными занавесками яркий послеполуденный свет. Шапочка сиделки – зазубренный темный силуэт на фоне солнца.
– Я практикантка. – Она ломает пальцы. Волнение комкает ее речь.
– Практикантка, – повторяешь ты.
Резкий звук ужаса усиливается у тебя в голове. Он проникает слишком глубоко, чтобы можно было вытерпеть. Багровая гиена открывает пасть, и все чувства исчезают.
Практикантка не видит тварь, питающуюся падалью. Она не верит, что ты исчезла.
– Мне надо идти, – сообщает она. – Увидимся позже. Тогда и поговорим.
– Уберите от меня свои грязные лапы! – надрывается голос недалеко от тебя.
Розовый овал ведет тебя по помещению. С одной стороны свет. Свет – это окна. С другой стороны внутрь таращится мир. Мир – это стена. Между ними снуют тени, которые думают, что они люди.
– Вы меня не слышите? – кричит непонятный человек.
Ты испугана. Останавливаешься. Подносишь руку ко рту. Он закрыт.
– Идите дальше. – Санитарка легонько толкает тебя в плечо.
Почувствовав себя лучше, ты идешь.
– Я сказал, уберите от меня свои грязные лапы! – безумствует непонятное создание.
Ты идешь по коридору, за которым, как тебе станет известно позже, отделение геронтологии, его обитатели делят с твоим крылом холл и столовую. Пальцы света обвивают решетки, схватившие высокие узкие окна. Пыль пляшет в колоннах водянистого света. Железные двери зияют в белых оштукатуренных стенах, как ни на что не годные глаза.
– Изолятор, – весело говорит овал. – Там вы были. Разве вы не рады, что вас выпустили?
Ты подходишь к двери.
– Доктор Уинтон, – объявляет твой поводырь, постучав в нее, – ваша пациентка.
Она опять берет тебя за плечо, чтобы провести вперед.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.
Шокирующий голландский бестселлер! Роман – лауреат Международной Букеровской премии 2020 года.И я попросила у Бога: «Пожалуйста, не забирай моего кролика, и, если можно, забери лучше вместо него моего брата Маттиса, аминь».Семья Мюлдеров – голландские фермеры из Северного Брабантае. Они живут в религиозной реформистской деревне, и их дни подчинены давно устоявшемуся ритму, который диктуют церковные службы, дойка коров, сбор урожая. Яс – странный ребенок, в ее фантазиях детская наивная жестокость схлестывается с набожностью, любовь с завистью, жизнь тела с судьбами близких.