Безумный Пьеро - [78]

Львика намёк восприняла как руководство к действию. И решила устроить праздник себе и любимой. Так что первый же свободный день они провели в губернаторском номере отеля "Гранд Эксцельсиор Олимпик Плаза". Номер стоил тысячу сто девяносто девять соверенов в сутки, но он того стоил. Как и то, что в нём происходило. Ева даже решила, что у них что-то вроде второго медового месяца.

Увы, недолго музыка играла. На второй день Львика была уже не такой страстной. А на третий откровенно заскучала. Она полдня просидела в лобби-баре, вечером же улизнула в оперу. И не вернулась. Ева прождала её всю ночь, и эта ночь была настолько же пуста и бессмысленна, насколько прекрасна была первая. Под утро она всё-таки уснула и проспала полдня. А проснувшись, оставила Львике в гостиничной регистратуре письмо, полное горчайших упрёков. После чего съехала вместе с мышами.

На работу она, естественно, тоже не вернулась, а пошла квасить в "Фаренгейт". С твёрдым намерением нажраться до зелёных соплей. Разумеется, в гордом одиночестве. А если гордого одиночества не получится — что ж, хорошо, пусть будут танцы на столе и пыль столбом! И чтобы кролики с глазами пьяниц лизали её копыта и кричали "in Evа veritas".

Как ни странно, не ни того, ни другого не произошло.

В "Фаренгейте" было не то чтобы битком набито, но довольно существенно[19]. Писториус едва нашла свободный столик. А если честно — не нашла, просто някнула какого-то пожилого короеда. И тот любезно уступил ей диванчик. Однако в одиночестве она пробыла недолго. Оказывается, короед был не один: на диванчике том незаметно лежала маленькая коричневая змейка. На которую Ева и плюхнулась всем пузом. Получилось очень неудобно. Так что поняша долго извинялась и даже предложила змейке коктейль за свой счёт. Та не отказалась.

После парочки коктейлей и корытца пивасика женщины разговорилась. Змейку звали Юань Ли, и была она не змеёй, а амфисбеной-двуходкой. Ева про такую основу и не слыхивала. К тому же кожа змейки была покрыта поперечными кольцами, что наводило на неприятную мысль о червях. Видимо, Юань Ли с такой реакцией сталкивалась. Так как сразу же за себя пояснила, что по маме является чем-то вроде безногой ящерицы, а по отцу правоведка. И похвасталась красным дипломом юрфака.

Ева, в свою очередь, рассказала немного о себе. Как только дело дошло до её инженерной специальности, Ли заволновалась — в буквальном смысле — и сказала, что ей ну очень срочно нужен специалист, разбирающийся в производстве электрооборудования.

Писториус сама от себя не ожидала, что соскучилась по простой инженерной работе. Но тут её, что называется, вштырило. Она вцепилась в амфисбену и потребовала подробностей.

Выяснилось, что Юань Ли работает на некоего господина Балтрушайтиса, промышленника. Который вознамерился начать выпуск масляных трансформаторов и другой простой техники, на которую образовался большой спрос. Технологию и оборудование он купил у хаттифнаттов. Выделил помещение. Договорился с поставщиками. И никак не мог начать производство, причём непонятно почему. Мастера просто отказывались работать и что-то там блеяли и мяукали о проблемах с чертежами. Не помогали даже побои.

Ева сказала, что занимается электричеством всю сознательную жизнь. Что трансформатор для неё не сложнее горшка. И что она готова поехать на завод и разобраться с ситуацией. За разумное вознаграждение — в последний момент всё-таки добавила она.

Юань Ли, в свою очередь, задала ей несколько профессиональных вопросов. После чего сказала, что обещает выбить из Балтрушайтиса нормальную оплату за консультацию. И плюс к тому отблагодарит Еву по-своему, по-женски.

Писториус сначала не поняла. Тогда Юань Ли сказала "иногда я не прочь повертеться в тёплой норке", сделала волнообразное движение телом и картинно облизнулась.

Ева посмотрела на амфисбену с сомнением. Но выпитое сделало своё дело: теперь двуходка уже казалась ей симпатичной. В Эквестрии от знакомых она слышала про подобные забавы со змеями. Правда, такие отношения неизбежно оставались неравными: удовольствие получала только пони. Но это Еву сейчас даже устраивало — хоть она и злилась на Львику, совсем уж изменять подруге она была не готова.

Кончилось тем, что амфисбена-искусительница отвезла её к себе домой. Квартирка, конечно, отличалась от гостиничных апартаментов, и не в лучшую сторону, но места хватило на всё.

Амфисбена не обманула — вертеться она умела. После особенно сильного оргазма инженерка так и заснула с Юань Ли внутри. Та и выбираться наружу не стала. Видимо, тёплая норка ей и впрямь приглянулась.

На следующее утро подруги продолжили начатое, потом неспешно позавтракали и около полудня отправились на завод.

Балтрушайтиса на месте почему-то не оказалось. Амфисбена осталась его ждать. Ева ждать не стала и отправилась смотреть документацию. Действуя няшем, но больше нахрапом, она нашла ответственную — ту самую мышь — и, наконец, сунула мордочку в папки с ватманами.

Разбиралась она с ними довольно долго. Но в конце концов поняла, в чём дело. Местные инженеришки скопировали хаттифнатские чертежи и технологические документы буквально. При том, что хаттифнатты спокойно обходились без пояснительной информации — поскольку всё помнили. Они также имели привычку не проставлять размеры, которые следовали из других размеров согласно тем же ГОСТам. Знание которых для них было чем-то естественным. В результате мастера — не говоря уже о рабочих — не могли даже накатать резьбу на простейший болт, так как на чертеже не было указано длины резьбы. Хаттифнаттам это было не нужно, так как они знали наизусть все типоразмеры и свободно читали маркировку. Чего от горе-работничков балтрушайтисовской фабрики требовать было бы глупо и странно.