Безумно богатые азиаты - [77]

Ник сразу понял, что страницы книги и, вероятно, многих других томов в этом собрании никогда не видели дневного света. Неудивительно, учитывая, что роскошная библиотека спрятана на нижней палубе 388-футовой яхты, которая могла похвастаться такими развлечениями, как бальный зал, караоке для отца Бернарда, часовня для его матери, казино, суши-бар, где на полной ставке работал повар с Хоккайдо, а также двумя бассейнами и открытым кегельбаном на верхней палубе, при необходимости превращавшимся в подиум для показов мод. Ник с тревогой взглянул на дверь, когда по спиральной лестнице снаружи послышались чьи-то шаги. Будь он умнее, он заперся бы изнутри. К величайшему облегчению Ника, в библиотеку заглянул Мехмет.

– Николас Янг! Почему я не удивлен, увидев тебя в единственном помещении с интеллектуальным уклоном на всей этой посудине! – воскликнул Мехмет. – Не возражаешь, если я присоединюсь? Похоже, здесь самое тихое место на лодке, а если я услышу еще хоть один ремикс из «Отеля Кост»[124], то прыгну за борт и поплыву к ближайшему буйку.

– Добро пожаловать! Как там наши аборигены?

– Я бы сказал: никак не уймутся. Я покинул их у бассейна, когда там началось соревнование по приготовлению десерта «Сандей».

– Они готовят «Сандей»? – Ник приподнял бровь.

– Ага. На дюжине обнаженных местных красоток.

Ник устало покачал головой:

– Я пытался спасти Колина, но он в ловушке. Бернард провозгласил его Королем взбитых сливок.

Мехмет опустился в кресло и закрыл глаза:

– Колину стоило послушаться меня и приехать в Стамбул, чтобы отдохнуть перед свадьбой. Я ему велел и тебя пригласить.

– Я бы не отказался сейчас перенестись в Стамбул, – улыбнулся Ник. – Гораздо лучше находиться в летнем дворце твоих родителей на берегу Босфора, чем на этой лодке.

– Понимаешь, я вообще удивлен, что Колин устроил мальчишник. Мне кажется, такие вечеринки не в его духе.

– Это так, но, по-моему, Колину неудобно было отказать Бернарду, поскольку отец Бернарда – крупнейший акционер в фирме Ху, – объяснил Ник.

– Бернард очень старается. Он действительно думает, что Колин в восторге от самого масштабного кутежа с наркотой и алкоголем, какой я только видел со времен весенних каникул в Кабо, – пробормотал Мехмет.

Ник удивленно уставился на него, не ожидая услышать такие слова из уст Мехмета. Тот приоткрыл один глаз и ухмыльнулся:

– Шучу. Я никогда не был в Кабо, просто всегда хотелось произнести эту фразу.

– На долю секунды ты меня испугал! – засмеялся Ник.

В этот момент в библиотеку ворвался Колин. Он плюхнулся на ближайший стул и застонал, массируя виски:

– Боже, помоги мне! Я не думаю, что когда-нибудь снова смогу съесть еще хоть одну мараскиновую вишню![125]

– Колин, ты что, ел мороженое с одной из этих девиц? – недоверчиво поинтересовался Мехмет.

– Да ты что?! Араминта меня убила бы, если бы я слизывал мороженое с чьей-то… э-э-э… промежности, так что я съел только вишенку, а потом сказал Бернарду, что мне нужно в туалет.

– Откуда он вообще притащил этих девчонок? – спросил Мехмет.

– Нанял в том борделе, куда заставил нас пойти вчера вечером, – пробормотал Колин, борясь с головной болью.

– Знаете, я думаю, что он был искренне шокирован, когда мы отказались от девушек, которых он нанял на всю ночь, – заметил Мехмет.

– Придурок. Мы испортили весь его великий замысел: не пошли на собачьи бои, не снялись в видео с проститутками и отказались нюхнуть первоклассного перуанского кокаина, – засмеялся Ник.

С верхней палубы раздались чьи-то крики, а потом истошный вопль.

– Интересно, что там происходит? – сказал Ник, но никто не сделал попытки подняться с уютного кресла.

Яхта замедлила ход, и вдоль нижних палуб с топотом забегали члены команды.

Алистер вошел в библиотеку, осторожно удерживая белую чашку и блюдце с пенистым капучино.

– Что за крики на палубе? – спросил Колин со стоном.

Алистер закатил глаза, устраиваясь на стуле рядом с круглым деревянным столиком:

– Одна из малышек во время борьбы в масле соскользнула с палубы. Не волнуйтесь, у нее такие буфера, что можно использовать вместо спасательного круга. – Он отхлебнул кофе и поморщился. – Этот австралийский бармен соврал. Сказал, что приготовит мне идеальный флэт-уайт, но это ни в какое сравнение не идет. Просто фиговенький латте.

– А что такое «флэт-уайт»?

– Это капучино, который готовят только в Оз[126]. Нагретое паром молоко смешивается с эспрессо так, что наверху образуется легкая пенка, а в итоге получается гладкая бархатистая текстура.

– Вкусно? – Мехмет был немного заинтригован.

– Вкуснее не бывает. Когда я учился в университете в Сиднее, то в день выпивал по две чашки, – мечтательно протянул Алистер.

– Господи, я бы тоже не отказался от чашки кофе, – вздохнул Колин. – Это сущий кошмар! Я бы с радостью куда-нибудь делся с этой лодки и выпил бы чашку нормального кофе в другом месте. Я знаю, что это одна из самых крутых новых яхт в мире, и я должен быть благодарен, но, честно говоря, она скорее похожа на плавучую тюрьму.

Его лицо потемнело, и Ник посмотрел на друга с беспокойством. Настроение Колина стремительно портилось, он погружался в пучину депрессии. Тут Нику пришла в голову одна интересная мысль. Он вытащил мобильный телефон и начал просматривать контакты, наклонившись при этом к Мехмету и шепча что-то ему на ухо. Мехмет широко улыбнулся и нетерпеливо кивнул.