Безумие Джоула Делани - [17]
Впрочем, едва ли это можно было назвать ожиданием. Забыв про Эрику и вообще про все на свете, доктор переходил от предмета к предмету, подолгу застывая над каждым из них. Статуэтки, связанные с культами Водана и Шанго, стояли на постаментах под картинами на фоне стенных драпировок из коричневого вельвета. Доктор наклонился, изучая одну из картин, когда Эрика подвела меня к нему и объявила:
– Ты, конечно же, помнишь Нору Бенсон.
У мусульман это называется «барака» – некое сочетание энергии, тепла и духовного очарования, которое служит признаком святого или целителя. А также богатого психиатра. Когда доктор Райхман пожал мою руку и обратил на меня все свое внимание, выказывая искреннюю заинтересованность в моем благополучии, – общий эффект от подобного обращения соответствовал нескольким порциям мартини. Седые волосы были все так же густы, как в тот вечер на Рашн Хилл в Сан-Франциско. За шесть лет доктор совсем не изменился. Тот же бронзовый загар, несмотря на зиму. Тот же отлично скроенный и немного помятый костюм. И даже запах того же одеколона.
Мы с большим взаимопониманием обменялись любезностями. Потом, пытаясь заразить меня своим энтузиазмом, он взял меня под руку и повернул лицом к картине.
– Что вы об этом скажете?
Я отнюдь не любительница примитивного искусства. Двумерные картинки, в ясных детских тонах изображавшие постройку амбара или добычу кленового сахара, ничего во мне не пробуждали. В данном случае я увидела белый сказочный катафалк, ехавший по тропической улице, конечно совершенно плоский, на жизнерадостном красно-голубом фоне.
– Присмотритесь к катафалку, – пришел мне на помощь доктор.
Я присмотрелась, пытаясь не разочаровать его. Но увидела лишь маленькую телегу, которую везли четыре лошади, украшенные перьями.
– Действительно, на островах пользуются такими катафалками, – уклончиво заметила я.
– Да, особенно для детских похорон. Но взгляните, дорогая моя, в этом старом европейском катафалке вы видите раковины каури!
Я взглянула на маленький гроб и увидела, что он действительно окружен рядом тщательно прорисованных раковин. Но я не могла понять, почему они вызвали такое возбуждение у доктора.
– Вуду, – подсказала мне Эрика.
– Ну нельзя же все так упрощать, – возмутился доктор Райхман, – такие раковины встречаются в магической практике от Океании до Гарлема. Ты помнишь маленьких идолов, украшенных раковинами, со Сто десятой улицы?
– Какие-нибудь беженцы с Гаити, – возразила Эрика.
– Нет, моя дражайшая, не только Гаити. Как насчет Шанго с Тринидада, Сангериа с Кубы, Обеа с островов?
В их споре я стала лишним участником. Доктор Райхман опять поймал меня за руку и подвел к другой картине:
– А что вы видите здесь?
Я видела хижины, расположенные на склоне горного хребта. На переднем плане зеленый сахарный тростник, спутанные лианы, жалкая лачуга из гофрированного цинка, окруженная высокими пальмами. Повсюду зловещий зеленоватый свет. А внизу справа – шар голубоватого пламени. У меня возникло ощущение, что все это – из какого-то забытого кошмара.
– Гуайама, деревня ведьм в Пуэрто-Рико, – пояснил доктор Райхман. – Огненный шар – это бруха, ведьма. Она летает по ночам и выискивает себе жертву.
– Тут есть что-то жуткое, – согласилась я.
Он опять обернулся к Эрике.
– Это не вуду, моя дорогая. Это Пуэрто-Рико. А теперь такое можно найти и в Испанском Гарлеме.
Я вспомнила дверные колокольцы и магическую воду в доме Джоула и решила немного прихвастнуть:
– Мне тоже довелось видеть спиритические храмы. Эспиритизмо.
– Эти люди вызывают духов умерших и занимаются брухерией – колдовством. Вы видели в Нью-Йорке botanicas?
– Конечно, я видела их в Ист-Вилидж. Но я всегда считала их просто лавками, где торгуют целебными травами.
– Они продают порошки, с помощью которых можно вызвать души умерших, руту для защиты от дурного глаза, мимозные ванны для изгнания злых духов.
Слушая доктора Райхмана, я невольно подумала о Веронике: такая современная жизнерадостная девушка, посещающая курсы машинописи. Ведь она жила в Эль-Баррио.
«Неужели она тоже ведет какую-то тайную жизнь?» – подумала я с беспокойством.
– Рядом с нами, – продолжал доктор Райхман, – находится город, где царит сверхъестественное. Он основан на верованиях, которые продолжают жить в тысячах душ.
– Ты погубишь в себе психиатра, – заключила Эрика.
Этот разговор припомнился мне через неделю, когда мы с Вероникой помогали Джоулу переехать с его старой квартиры. Джоул не заключал договора об аренде и потому решил найти себе другую квартиру в Уэст-Вилидж. Между тем выяснилось, что ему хотелось бы перевезти свою мебель на Восточную, 64. Я была встревожена. Его пребывание у нас и так уже растянулось на весь февраль и большую часть марта.
Но он был моим единственным братом, и к тому же находился в неважном положении. В тот вечер мы с Вероникой бодро взялись упаковывать его вещи, а Джоул просмотрел номера «Вилидж войс», подыскивая подходящего перевозчика.
У нас имелись все основания надеяться на непродолжительность переезда. Действительно, у Джоула оказалось совсем мало вещей. Они все вполне могли уместиться на одной вокзальной тележке. Когда бородатый грузчик вынес мебель и они с Джоулом уехали, я стала помогать Веронике наводить порядок в опустевшей квартире.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.