Безопасный жалобщик - [42]

Участковый инспектор вызвал Гайнутдинова и потребовал объяснений. Тот объяснил. Но инспектор нашел его объяснение неубедительным и предложил явиться на следующее утро для беседы с заместителем начальника райотдела.

Не подозревая подвоха и надеясь привлечь руководство районной милиции к активной борьбе с нарушениями правил торговли, Гайнутдинов явился в назначенное время. Но беседовать с ним никто уже не стал. Его поместили в камеру для задержанных вместе с настоящими хулиганами, а затем всю компанию повезли под конвоем в народный суд. Никакие протесты со стороны Гайнутдинова и требования разрешить ему хотя бы добраться до суда на общественном транспорте не помогли. Видно, опасность для пассажиров автобуса этого упрямого борца с недостатками не вызвала у работников милиции никакого сомнения.

Народный судья в принципе против активной борьбы с нарушениями правил торговли ничего не имела. Но позиция Гайнутдинова ей не понравилась. «Ты что — ОБХСС или народный контроль? Зачем мешаешь людям работать?» — удивилась она. «Не могу мириться с безобразиями», — откровенно отвечал ей подсудимый. «Что-то ты слишком сознательный, — определила судья. — Пусть в твоем поведении разберется товарищеский суд». И направила дело о хулиганстве Гайнутдинова на его родной завод в город Чебоксары.

Товарищи по работе «хулигана» оправдали. Но радоваться еще было рано. Заместитель директора завода по кадрам, который в принципе непримиримость к недостаткам приветствовал, в частности, решил, что дыма без огня не бывает и что спешить с реабилитацией Гайнутдинова не стоит. Надо, мол, еще разобраться, такой ли уж Гайнутдинов борец с недостатками, каким желает казаться. Ведь из милиции зря материал не направят…

На момент моего приезда в Казань дела у Гайнутдинова обстояли далеко не лучшим образом. Борцом с недостатками он еще оставался, но ударником комтруда уже не был. Лишили его в Чебоксарах этого звания. Вместе с месячной премией. Несмотря на отсутствие каких-либо дополнительных данных по его «делу».

Из прокуратуры Московского района, которая по жалобе Гайнутдинова занялась проверкой всех обстоятельств конфликта, никаких сообщений не было. Клеймо хулигана, едва не стертое товарищеским судом и реставрированное рукой заместителя директора по кадрам, продолжало украшать биографию беспокойного гражданина. Но он, надо отдать ему должное, не унывал.

— Понимаете, — говорил он мне, — если что-то не получается, какая-то вещь не работает, порядок нарушается, у меня так и чешутся руки поправить дело, вмешаться… Как говорится, не пройти мимо…

— Скажите, — говорю, — а что бы вы сделали, если бы увидели, что уличный фонарь у вашего дома не горит?

— До фонаря добраться не так просто, — обстоятельно говорит он. — Тем более в фонарях сейчас не лампочки, а специальные лампионы… Ну, наверное, позвонил бы куда положено… Но вот если бы я увидел, что фонарь горит, а на дворе ясный день, уже тут бы вмешался обязательно. Ведь так можно разбазарить всю электроэнергию!

— Стоп! — сказал я самому себе, подытоживая впечатления от встречи с Гайнутдиновым. — Это он! Идеальный читатель. Надо срочно его спасать. Ведь ни за что страдает человек.

И я пошел в Московский РОВД г. Казани, к его начальнику.

Мне хотелось узнать, как этот товарищ относится к беспокойным гражданам, которые не проходят мимо… Оказалось, что в принципе хорошо. Ведь без активной поддержки населения, сказал начальник РОВД, наша борьба с различными правонарушениями была бы гораздо менее эффективной. А вот в том, что касается Гайнутдинова, мой собеседник высказался куда менее положительно. Понимаете, сказал он, в отношении его хулиганского поступка было коллективное заявление работников магазина. А коллектив мы уважаем.

— А прокуратуру? — спросил я. — Ведь еще в феврале вы получили из районной прокуратуры предписание проверить законность привлечения Гайнутдинова к ответственности за хулиганство. При этом вам было указано на то, что коллективное заявление работников магазина вызывает сомнение в своей объективности и подлежит тщательной и всесторонней проверке. Что вы ответили прокуратуре?

— Пока ничего…

Я пошел в районную прокуратуру. Заместитель районного прокурора сказал:

— Безобразие! Столько времени прошло, а они нам ничего не ответили. А мы не проконтролировали… И в Чебоксарах до сих пор ждут нашего сообщения. Наверняка думают, что, если дело так затянулось, значит, что-то такое есть. Обязательно примем меры!

На следующий день из районной прокуратуры ушло два письма. Первое было адресовано начальнику Московского РОВД г. Казани. В нем говорилось, что работники милиции в течение двух месяцев держали материал без движения и никакого решения по нему не приняли. В связи с этим прокурор потребовал наказать в дисциплинарном порядке лиц, виновных в волоките.

Второе письмо было адресовано дирекции Чебоксарского приборостроительного завода и в копии — прокурору города Чебоксары. В нем прямо и недвусмысленно утверждалось, что инженер Гайнутдинов ни в чем не виноват. А даже наоборот. И потому примененные к нему на заводе административные и общественные меры воздействия следует признать необоснованными и отменить. О чем сообщить Гайнутдинову в письменной форме.