Безбожно счастлив. Почему без религии нам жилось бы лучше - [59]
«Кератинизировалась. – Доктор поднимает взгляд от своего блокнота и смотрит на публику. – Под этим подразумевается ороговение головки, которая, собственно, является внутренним органом, и в результате ампутации крайней плоти ее изначально очень чувствительная поверхность превращается в мертвую роговую материю. Подобно тому, как бывает с подошвами людей, часто бегающих босиком. – Она снова смотрит на Али. – А сегодня? Есть ли у вас проблемы с эрекцией, с оргазмом или что-то подобное?»
«В данном конкретном случае это не имеет значения», – кашлянув, вставляет Вальтер, но Али спокойно поднимает руку.
«Все в порядке, мы же хотим провести информационную кампанию, так что незачем правду скрывать. На ваш вопрос я отвечу – да. – Он кивает Беате. – У меня и те, и другие проблемы, причем с эрекцией проблемы возникают гораздо реже. Куда хуже проблема с оргазмом. Некоторые обрезанные мужчины хвастаются, что они могут продлевать акт, но я всегда говорю: должны продлевать! – Он постукивает по своим наручным часам. – За тридцать минут? Никакого шанса! Сорри, если я должен здесь говорить прямо, но мне нужно, чтобы меня долго и как следует стимулировали, пока я дойду до точки – а тут как раз и возникает проблема с эрекцией. Я знаю многих обрезанных мужчин из числа геев, и у них это совсем не редкий феномен, особенно у пожилых!»
«Также и из многочисленных исследований видно, – вмешивается Вальтер и потуже затягивает галстук, узел которого выступает из-под воротника его узорчатого жилета, – что обрезанные мужчины страдают от этих и подобных последствий особенно в пожилом возрасте. Но если мы желаем способствовать тому, чтобы за решением кельнского суда последовал законодательный запрет религиозного, а значит, не рекомендованного медициной, обрезания у несовершеннолетних, то юридическая аргументация будет важна для нашей работы в той же мере, что и медицинская».
«И какова она конкретно? – Я встаю и иду к флипчарту. – Может, для начала наметить тезисы для нашей работы?»
«Сначала нам надо постановить, что мы выступаем исключительно против определенного вида циркумцизии, то есть ампутации крайней плоти пениса: против не имеющего медицинской необходимости обрезания несовершеннолетних и потому не могущих дать свое согласие пациентов. – Он ждет, пока я запишу этот тезис на доске. – В конце концов, в этом отношении следует обдумать два основных права: статья вторая, пункт второй Конституции – каждый человек имеет право на физическую неприкосновенность – и статья четвертая, пункт второй Конституции – право на беспрепятственную религиозную практику».
«Но может ли право на беспрепятственную религиозную практику передаваться собственному отпрыску?» – вставляет мой коллега по фонду.
«Сторонники обрезания ответили бы: да, и обосновали бы это статьей шесть, глава вторая Конституции, согласно которой воспитание детей – это естественное право родителей, и законом о религиозном воспитании детей, который наделяет родителей правом на религиозное воспитание своих детей».
«Но какая связь между воспитанием и ампутацией?» – интересуется Али.
«Никакой. – Адвокат поправляет свои бескаркасные очки. – Именно к этому мы и клоним: гарантируемое Конституцией право на беспрепятственную религиозную практику родителей не подразумевает права на то, чтобы принуждать несовершеннолетних к участию в религиозных ритуалах, предусматривающих оперативное и необратимое вмешательство в физическую автономию ребенка».
«Ах, вот оно что! – Али почесывает бородку. – А теперь, пожалуйста, переведите на обычный язык».
«Правильно! – вставляю я. – Если мы хотим развернуть кампанию, то должны как-то попроще сформулировать свой месседж».
«Проще? – Вальтер снимает очки. – Но тогда, в известной мере, он лишится точности!»
«А что ты хочешь написать на плакате? – вворачивает Франк, редактор гуманистической пресс-службы на грубом берлинском диалекте. – Не рекомендованная медициной ампутация крайней плоти у неспособного высказать свое согласие пациента не совпадает с беспрепятственной религиозной практикой и поэтому должна быть запрещена?!»
Все смеются, только Вальтер кивает.
«Примерно так, да! – Теперь он ослабляет галстук. – Ну а что вы предлагаете?»
«Можешь спокойно говорить мне “ты”! – Франк минуту раздумывает. – Мы ведь хотим бороться за права детей, и всякому должно быть понятно, чего мы хотим, не так ли? – Все кивают, и Франк заканчивает свою мысль. – Как насчет такой формулировки: “Руки прочь от моего хера”?!»
Безмолвие. Доктор Майер молча моргает, а Вальтер от изумления раскрыл рот.
«По-моему, классно! – говорит Али. – Но для публики “хер” звучит как-то не вполне прилично, а?»
«Но парни так и говорят: “хер”! – Франк смотрит на Али в упор. – Неприлично было бы – х…»
«Я вынужден попросить вас… – У Вальтера лицо белое как мел. – Нет ли у вас более деловых соображений?!»
«Мне не нравится эта зацикленность на гениталиях, – бросает в пространство доктор Беата. – Мы должны также высказаться против обрядов, в которых подвергаются обрезанию и другие, помимо гениталий, части тела. – Снова все кивают. – Кроме того, наша аргументация направлена не против обрезания гениталий у взрослых. Я склоняюсь, скорее, к самоопределению…»
История науки и техники тюменского края и черты биографий замечательных инженеров и ученых, создавших своими научно-техническими достижениями всероссийский и мировой авторитет Тобольской губернии в минувшие столетия, мало известны широкому кругу современных читателей, особенно молодых. В книге рассказывается о наших земляках: строителях речных кораблей; электриках и механиках, заложивших в Сибири электростанции и водокачки; о создателях атомных ледоколов и первой атомной электростанции в Обнинске; самолетостроителях, впервые в мире построивших в Тюмени в годы войны «летающие» танки и реактивные истребители.
Тюмени – первому русскому городу в Сибири – исполнилось 425 лет. Сегодня в нем более семисот улиц, и у каждой, как у всякого человека, свое имя, своя судьба, своя тайна. Этих тайн за четыре с четвертью столетия накопилось немало. Адресована читателю, интересующемуся историей края.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Эта книга — первое современное научное объяснение веры в Бога, духовного опыта и приобщения к высшей реальности, мистических озарений, действия молитв, религиозных обращений, общения с духами, околосмертных видений, переживания выхода души из тела и других явлений, которые обычно связывают с божественным присутствием или действием сакральных сил. Мэтью Альпер — один из основателей нейротеологии, самой перспективной на сегодняшний день области научных исследований религиозной жизни, духовности и мистицизма.
Об этом человеке мало что известно широкой публике. Главное произведение его жизни ни разу не публиковалось за последнее столетие в полном виде, в то же время трудно сравнить с ним по мощи, смелости, силе выразительности какую-либо другую книгу, написанную о следовании за Христом в ХХ веке. Этот человек — архимандрит Спиридон (Кисляков), эта книга — «Исповедь священника перед Церковью». Анархист, бунтарь, чудак, бесстрашный миссионер, протопоп Аввакум ХХ века, мистик, нашедший на Первой мировой войне свой путь в Дамаск, обличитель, которого «после всего этого» пожалел и уберег патриарх Тихон… Забытое имя возвращается, великая книга о подлинной свободе во Христе выходит.
Увлекательная история литературных подделок в Древнем мире, написанная одним из самых известных в мире специалистов по Библии и раннему христианству. Почему авторами многих христианских евангелий, посланий, трактатов и откровений были совсем не те люди, которым их приписывают? Можно ли считать библейские тексты подделками? Зачем неизвестные христианские авторы сознательно обманывали своих будущих читателей? Как работали фальсификаторы раннехристианских текстов? «Великий обман» – это прекрасно изложенная, научно обоснованная, богатая фактами и примерами, драматическая история борьбы за истину.
Как появились популярные представления о божественной сущности, высшем благе, вечных ценностях, бессмертной душе, истине, смысле и первопричине всех вещей; о чем мы говорим, когда говорим о духовной жизни, душе и Божьем промысле; почему религиозные представления — это знание ни о чем; что мы находим, когда начинаем искать Бога в мире и в истории; есть ли разница между истинно верующими и чудаковатыми поклонниками эксцентричных вещей; почему в религиозной жизни так много истерии и невежества, делает ли вера совершеннее человека и мир; почему политики так хорошо относятся к религии.