Без тормозов. Мои годы в Top Gear - [113]

и там ты должен помнить, что говорил, болтая с первыми собеседниками, чтобы, болтая с этим, не повторяться. Приходится до черта болтать и до черта запоминать.

Потом обед с менеджером твоего диска/книги/фитнес-видео, потом вечером опять треп. И в конце концов ты оказываешься в программе Five Live, где придется потрепаться с Саймоном Майо[215].

К тому времени, когда вы будете это читать, Саймон перейдет с Five Live в вечернее шоу на второй программе радио, что классно для него, но катастрофа для меня, Яна Хилсопа и Дэвида Линли. Потому что Саймон обычно был последней точкой на маршруте и немного отличался от остальных.

В основном потому, что Саймон обычно давал себе труд прочесть или посмотреть диск, фитнес-видео или книгу, и, следовательно, вопросы у него были всегда более-менее по теме. И минувший год не стал исключением. Саймон спросил: «Могли бы вы подружиться с тем, кто ездит на машине, которая вам не нравится?»

Что ж, я мысленно пробежался по своей адресной книге: кроме Джеймса Мэя, который водит Porsche Boxster, машины всех моих друзей мне нравятся. Впрочем, это, видно, связано с тем, что все мои друзья стреляют, а значит, ездят на Range Rover.

Перестал бы я с ними знаться, если бы они ездили на Opel или Proton? Конечно, нет. Многие мои друзья за долгие годы совершали самые немыслимые поступки, но я стараюсь мириться — не забывать, как важны узы дружбы. В общем, вычеркивать из блокнота только за то, что чел ездит не на той машине, кажется мне абсурдом.

Но притом… с того самого интервью я ломаю голову, почему никто из моих друзей не ездит на Peugeot? На Rover? На Kia? И дело, по-моему, не в деньгах. Хозяев Porsche Cayenne или Bentley Continental среди моих знакомых тоже нет.

Возможно ли, что мы неосознанно тянемся к людям, у которых схожий с нашим вкус на машины?

Проще всего ответить, если отвлечься от машин. Я ответил тогда Саймону Майо, что не смогу дружить с тем, кому не нравится фильм «Местный герой». Если эта абсолютно безупречная лента вам не по нраву, значит, вы бездушный тупица, а если вы бездушный тупица, мы вряд ли сможем стать друзьями.

Такая же песня с «Монти Пайтоном». Ничего, если они вас не смешат сейчас, но если никогда не смешили, тогда простите, но вы наверняка живете в доме, где гостей не пускают в комнаты обутыми. Я называю это «суррейское правило». И у меня нет времени на людей такого сорта.

Можно дружить с человеком, который думает не так, как ты, но обычно это плохо кончается. Потому-то большинство моих друзей не парится насчет глобального потепления и считает Гордона Брауна идиотом. И еще надо отметить, что подавляющее большинство курит.

И наоборот, никто из моих друзей не назвал дочку Шардонне. Никто не живет в Честере. И мало кто летает в отпуск во Флориду.

При этом многие не пьют, но, как правило, оттого, что чересчур злоупотребили этим делом в молодости и печень у них как булыжник.

Часто говорят, в деревне люди вынужденно общаются с соседями, потому что больше-то особо не с кем. Но это не всегда так. Со своими соседями я общаюсь потому, что они, как и я, зачем-то решили перебраться в нашу глухомань. А это значит, у нас должно быть что-то общее.

И тут мы опять возвращаемся к машинам. Если человек ездит на Range Rover, значит, он морщит нос на BMW Х5, Audi Q7 и этот туповатый с виду Porsche, и соответственно, мозги у него устроены примерно как у меня.

Если кто ездит на BMW, вероятно, он работает в сфере IT, а это не та область, которая мне интересна. Дальше: раз я не работаю в строительном бизнесе, мало кто из моих друзей водит Audi. Jaguar да. Но Audi никак. Jaguar — для тех, кто любит землю и живет ее плодами.

На днях нам для съемок понадобился Aston Martin DBS, и поскольку в компании нам помочь не могли — все демонстрационные машины оказались в разгоне, — пришлось одолжить его в клубе водителей суперкаров. И мне сразу бросилось в глаза, как адски исцарапан металлический набалдашник рычага КПП. Дело в том, что люди, вступающие в клуб любителей суперкаров, носят ювелирные украшения. И потому-то никто из моих друзей в подобных клубах не состоит.

Я продолжу. Никому из моих друзей еще нет восьмидесяти, и значит никто не ездит на Peugeot. Среди них нет дураков, и значит никто не водит Renault. Никому из них не по душе убийства, и значит никто не купил себе Land Rover Discovery, и поскольку никто из них не преподает в школе географию и не судит футбольные матчи, Huindai в их рядах вы тоже не обнаружите.

Если не считать Мэя и Хаммонда, очень немногие из моих друзей имеют мотоциклы. Хотя это может отчасти объясняться тем, что им всем тоже под полтинник, и они либо давно выросли из этих игрушек, либо насмерть разбились на одной из них.

Две мои приятельницы ездят на Mitsubishi Evo, но обе — ослепительные красавицы, а это о чем-то говорит.

А именно о следующем. Чем старше становишься, тем труднее заводить настоящих друзей. Требуется длительное снюхивание и не один поход друг к другу в гости для сбора данных за дружеским ужином. Все это отнимает пропасть времени, и это довольно опасно.

Ведь нередко ты обнаруживаешь, что человек тебе не по нутру, в тот самый момент, когда тот решит стать тебе лучшим корешем. При таком раскладе тактично отделаться от него бывает трудновато.