Без тебя - [30]

– Мне пора домой, – сказала она после ужина.

Она поднялась со стула. Я последовал ее примеру, но вместо того, чтобы проводить ее к входной двери, я взял ее за руку и молча привлек к себе.

Даже после недельного знакомства с Лайлой я ощущал в себе большие перемены. Я словно бы и сам вырос. Хотел сказать ей об этом, но понимал, что не смогу выразить свои мысли вслух. Лайла испугается и сбежит от меня, словно котенок. Поэтому я просто обнял и поцеловал ее.

– Оставайся, – зашептал я.

– Но…

Голос ее был слабым, а решимость и того слабее. Взгляд молил меня убедить ее остаться.

– Останься, Лайла… Пожалуйста.

Она тяжело сглотнула. Я видел в ее глазах противоречивые чувства, вступившие в скрытую борьбу. Одна сила внутри нее тянула Лайлу прочь от меня, а другая, противоположная ей – возникшая между нами связь, – требовала, чтобы она осталась. Я даже заметил тот миг, когда я победил. Лицо ее разгладилось. Она обвила руками мою шею.

* * *

Лайла разбудила меня на рассвете. Я даже проснуться по-настоящему не успел. Мы заскочили к ней домой за одеждой свободного покроя и рюкзаком, набитым едой. После мы вскочили на первый скорый паром, плывущий в Сидней, где сели на поезд.

Лайла наметила наш маршрут. Начать мы должны были с обзорной площадки в Катумбе, спуститься по чему-то с грозным названием Гигантская лестница, пройтись по влажному субтропическому лесу, а потом вернуться обратно.

Когда мы добрались до обзорной площадки на Эхо-Пойнт, солнце еще невысоко поднялось над горизонтом. Туристов было немного из-за холодов, но Лайла прежде говорила, что к девяти здесь будет полным-полно одиночек и туристических групп, поэтому лучше приехать пораньше, чтобы можно было в полной мере насладиться зрелищем. Она стояла у перил ограждения и любовалась впечатляющим панорамным обзором густого бушленда и бескрайнего пространства долины, простирающейся в обе стороны так далеко, насколько хватало взгляда. Знаменитые скалы Три Сестры располагались под нами. Они были окутаны туманом, стлавшимся низко на дне долины. Лайла глубоко вздохнула, словно желая вобрать в легкие весь воздух. Потом она обернулась ко мне и улыбнулась.

– Если что-либо и сделает из тебя защитника окружающей среды, то только этот вид.

– Замечательно.

Я уже бывал в этих местах, но не помнил, чтобы прежде величие увиденного произвело на меня такое впечатление. Я взял фотоаппарат и сделал несколько снимков, включая обозревающую окрестности Лайлу. Заметив это, она улыбнулась мне. Пришлось щелкнуть фотоаппаратом еще раз. Когда я взглянул на то, что у меня получилось, то ощутил полную силу чуда, которым в детстве мне казалась фотография. Мне удалось уловить миг времени, запечатлеть его навечно, сделать нечто, достойное этой магии.

– Пошли! – шагая вперед, произнесла Лайла. – У нас впереди великий день.

* * *

Она не шутила.

Мы шли пешком долгое время. От Эхо-Пойнта мы направились к Гигантской лестнице. Когда мы наконец спустились по тысяче металлических и каменных ступеней, то очутились за лесополосой на дне долины. Указатели сообщали о различных путях обратно на вершину. Можно было воспользоваться в том числе и железной либо канатной дорогой. Когда я сказал Лайле об этом, она рассмеялась и решительно повела меня по длинной пешеходной тропе.

– Куда ты меня ведешь? – спросил я, когда мы оставили группу других туристов и зашагали в глубину бушленда.

Тропа была хорошо утоптанной и обставленной указателями, но теперь мы оказались одни, если не считать птиц, которыми кишели кроны деревьев вверху.

– В лес Лауры. А это тропа Дарданелл. Мы вернемся по Федеральной тропе, а затем поднимемся вверх по ступенькам.

– Вверх? – воскликнул я. – Нет, только не вверх!

– Нет, как раз вверх.

Последующие несколько часов мы провели в дороге. Местность, к счастью, была равнинной. Мы изредка останавливались и ели приготовленные Лайлой фрукты. Отдыхали мы недолго. Сначала мы разговаривали о здешней флоре и фауне, но вскоре забрели в более дикие места, и наш разговор принял другой оборот.

– Впервые я побывала здесь с папой, – сказала Лайла. – Кажется, мама преподавала пение в Катумбе. Припоминаю, что это был небольшой семинар по вокалу. Уверена, что надолго мы тут не задержались. Помню, что я спускалась по ступенькам целую вечность. Мы почти добрались до низа, но потом я просто отказалась идти дальше, и папе пришлось нести меня. Он подхватил меня на руки и посадил себе на плечи поверх рюкзака. Потом ему удалось уговорить меня слезть, и я шла сама до леса Лауры. Когда мы возвращались обратно, папа воодушевил меня своим энтузиазмом до такой степени, что я поднялась на самый верх. – Улыбка скользнула по ее лицу, и Лайла бросила на меня взгляд. – Мой папа был замечательным человеком. Одна из тех чистых душ, которые способны любить всем сердцем. Думаю, если бы кто-то другой женился на моей маме, она бы съела его живьем. Мамина душа всегда на девяносто девять процентов состояла из музыки. Папе удалось пробудить в ней спящий один процент, и тот оказался лучшим из всего, что в ней было. Он всеми силами ее поддерживал и мечтал только о том, чтобы воплотить в жизнь все мамины мечты. – Помолчав, она призналась: – Я каждый день вспоминаю его.