Без страха и сомнений - [46]

Элла затрепетала от его прикосновения.

– Индия преподала мне жестокий урок, – глухо пробормотал он.

Она затаила дыхание.

– Я никогда не видел… Я видел то, что не дай Бог видеть никому. Я не могу забыть это, Элла. Индия сделала меня другим человеком.

– Ты был ранен, страдания изменили тебя? – Она подняла лицо и взглянула ему в глаза.

Сейбер смотрел мимо нее.

– Нет, мои раны тут ни при чем.

– Тогда что?

Он покачал головой, будто только что очнулся от сна:

– Это в прошлом.

– Правда? Действительно в прошлом?

Сейбер встретился с ней взглядом, наклонился и поцеловал ее в шею. Вечно он пытается скрыть от нее свои шрамы.

Она таяла в его руках, словно растопленный воск. Ее тело больше ей не принадлежало. От прикосновений и ласк Сейбера оно сладостно заныло, наполняя девушку желанием. Она закрыла глаза.

С осторожностью, сводящей с ума, он поглаживал ее груди сквозь шелк и муслин. Губы, твердые и в то же время нежные, покрывали поцелуями шею и плечи Эллы.

Они были одни в комнате, их тела и души безраздельно принадлежали друг другу. Элла привстала на цыпочки и обвила руками его шею. Он тут же отвернулся, и она успела поцеловать только щеку и краешек губ.

– Помнишь ту ночь, – промолвила она. – Когда мы были вместе.

– Я был не прав, – прошептал он.

– Нет, все случилось так, как и должно было случиться. Я снова хочу быть с тобой, как тогда. Сейбер, это неестественно, быть обнаженными?

– Нет, – отчетливо произнес он.

– Тогда хочу этого прямо сейчас. Он вздохнул.

– Прошу тебя, не надо… Элла, скоро за тобой приедет экипаж. Даже если… Это больше не должно повториться.

– Ну почему ты отвергаешь меня? – Она попыталась вырваться из его объятий, но он держал девушку крепко. – Ты просто невыносим!

– Я несу ответственность. За нас обоих.

– Поцелуй меня. – Она, конечно, торопит события, но ведь он же ее возлюбленный.

– Закрой глаза, – сказал он ей, немного помолчав. – Нет-нет, не спорь. Закрой глаза.

Элла сделала, как он просил, и приподняла лицо, застыв в ожидании поцелуя.

– Не подсматривай, обещаешь? Она крепко зажмурилась.

– Обещаю.

– Ты самое очаровательное в мире создание. Элла невольно приоткрыла глаза.

– Нет! Ты же обещала. Я сейчас скажу тебе то, что не имею права говорить. Но пока твои глаза закрыты, ты можешь представить себе, что слушаешь голос воображаемого героя романов, которые, несомненно, любишь читать.

– Мужчинам тоже не мешает читать романы, чтобы знать, что нравится женщинам.

Он коротко рассмеялся:

– Как скажешь, моя дорогая. Ты, конечно же, права. Я как-нибудь попрошу тебя подобрать мне несколько томиков. Ну а сейчас мне придется импровизировать.

Она прижалась к нему еще теснее.

– Я думала, ты меня поцелуешь.

– Терпение, моя прелесть. Когда твои глаза открыты – а ты откроешь их, только когда я тебе разрешу, – они темные, как ночь, и сияют, как звезды. Или как бриллианты. Тебе бы пошли желтые алмазы. Твои брови напоминают мне тонкие птичьи крылья, носик у тебя прямой, но чуть-чуть вздернут кверху.

Она скорчила вопросительную гримаску.

– Вздернутый носик?

– Это тебе идет. Шея у тебя нежная, как и кожа на плечах, руках… и на груди.

Он слегка коснулся кончиками пальцев ее ресниц, не давая ей открыть глаза.

– Тише, возлюбленная моя, – прошептал он. – Нам принадлежит только этот час – больше нам не суждено быть вместе. Твои груди нежные, упругие. Когда я коснулся их губами, мое тело возжелало тебя. Я не должен говорить с тобой об этом, но сейчас я хочу тебя.

– Знаю, – вырвалось у Эллы.

– Знаешь? – Он поцеловал ее в лоб. – Это правда, девочка моя? Ты знаешь, что когда мое тело приходит в возбуждение, оно стремится опять ощутить мягкие завитки у тебя между ногами?

Она тихонько застонала.

– У тебя там влажно. Ведь и сейчас ты влажная?

Щеки Эллы вспыхнули румянцем.

– Так и должно быть, Элла. Быть вместе с мужчиной – полностью и безраздельно – значит быть с ним сердцем и душой, и телом. Мужчина входит, женщина принимает. Это гораздо больше, чем соединение тел. Это не просто наслаждение, после которого ничего не остается.

– Наслаждение считается грехом?

Он рассмеялся.

– Нет, возлюбленная моя. В этом нет ничего греховного – наслаждение сладостно. При мысли о нем я весь горю, как в огне. – Он накрыл ее груди ладонями, лаская ее затвердевшие соски. – Этот огонь поглотит меня, когда ты уйдешь.

– Тогда возьми меня, – прошептала она ему, задыхаясь от желания. – Мы уедем вместе с тобой. Мне никто не нужен, кроме тебя.

– А твои губы, – он впился в нее неистовым поцелуем, – твои губы – предмет моих мечтаний. Я смотрю на них и чувствую твой поцелуй. Когда они раскрываются, мои раскрываются тоже. – Он снова поцеловал ее, проникнув языком в рот, глухо застонал.

– Сейбер, – промолвила она, в то время как он целовал ее шею. – Не отвергай меня на этот раз.

Он обхватил голову девушки обеими руками и прижал ее лицо к своей груди.

– Я не могу быть с тобой. Это невозможно. Она уперлась кулачками в его грудь.

– Но почему, почему?

– Ты не понимаешь. И я не хочу, чтобы поняла.

– Тебе не удастся отослать меня домой.

– Ты ничего не сможешь сделать. Это не тебе решать.

– Ты говорил мне прекрасные, волшебные слова. А теперь снова терзаешь загадками. Ты разбиваешь мне сердце, Сейбер.