Без музыки - [73]
Не уладилось. Мир совершил неощутимый поворот, раз и навсегда повернулся стороной незнакомой, глухой. Их разговоры напоминали беспорядочную перестрелку окопавшихся противников, они залегли надолго и не помышляют подниматься в рост и идти в атаку. Она не жаловалась, да и кому? Подруги — они встревали в разговор, лезли с ненужными расспросами, твердили: «Какая же ты счастливая, Нинка!» Она терпела это бабье кудахтанье, морщилась, но терпела. Сердиться на подруг — глупо. Она жалела лишь об одном, что никак не может почувствовать той самой везучести, в которую уверовали все, иначе зачем о ней столько говорить.
Вечером мать садилась напротив и, гоняя по ковру серый моток шерсти, неторопливо вязала не подвластные никакому учету носки для зятя, варежки для старика, ушастые чепцы для малышей, что успевали народиться в обширном кругу знакомых. Так проходили вечера. Ближе к девяти появлялся Максим. Мать собирала вязанье, не сказав ни слова, уходила на кухню. И только иногда ее вдруг прорывало:
— Рожать тебе нужно, дочка. Черствеете вы. Третий человек нужен. Он отогреет вас.
Мать по-своему права. Они женаты уже шестой год. В самом начале их совместной жизни Нина как-то сказала:
— Успеется. И вообще, рожать мне, значит, и страдать мне. Так что давай договоримся: пока сама не скажу — детей не заводим.
Максим ничего не ответил, просто пожал плечами. Все справедливо: страдать ей, значит, и решать ей.
Нина не хотела детей. Она не спрашивала себя почему. Просто так считалось: дети — конец всему.
Опять же свобода, о которой она любила порассуждать, ей ведь тоже конец.
Потом была Куба, раздраженные письма и какая-то неуловимая тоска по детям. Она могла часами стоять и наблюдать, как играют дети, ее неудержимо тянуло в гости, она перебирала в памяти всех подруг, у которых были дети, и ходила в гости только к ним. Она терзалась сомнениями, искала объяснения своему состоянию. Однако время лечит. Она привыкла к своему одиночеству, поверила в мир, нарисованный ее воображением. И роль свою она выучила назубок. Единственно возможную, заглавную роль. Ее диссертация почти готова, ему же приходится только начинать. Максим теряется, он не может не теряться. И вот тут ей суждено сыграть свою роль. И она сыграет ее с блеском. Успех будет, но это будет ее успех, к которому Максиму суждено привыкнуть.
Шум за стеной обрывает мысли. Нина старательно закалывает волосы, успевает посмотреть на себя в зеркало. Ничего, все еще может перемениться.
Со временем ожидание перемен уподобилось какому-то несостоявшемуся сну. Сон пропадет, ничего нет, лишь контуры непроясненных ощущений. И только мысль о ребенке. Она болезненно пульсирует в мозгу, она остается. Ей хочется, чтобы это был сон. И первым о нем должен заговорить Максим. Но Максим молчит.
В столовой горит свет — это мама. Никак не может кончить «Сагу о Форсайтах». У мамы непонятная привычка днем и вечером читать разные книги.
— Нужны либо приключения, либо путешествия, — говорит мама не оборачиваясь, — иначе я не усну.
— Я понимаю, — соглашается Нина. — Только не слишком усердствуй, он, кажется, кончает мыться.
Мать недружелюбно смотрит на дочь:
— С твоим характером можно позволить себе большую независимость. «Агент № 1» — это о чем?
Нина пожимает плечами:
— Наверное, все о том же.
— Ну, бог с ним, рискну.
Мать берет книгу и неторопливо листает ее. Дед получил льготную путевку и сейчас отдыхает где-то под Курском. Мать скучает без него, но виду не подает. Вообще, мать — удивительная женщина. Нина никак не может представить, что наступит такое время, когда матери не будет. А значит, не будет человека, который может вот так, вдруг войти и сказать: «Послушайте, зять, почему вы никогда не ссоритесь с моей дочерью? Это же черт знает что! Вы даже не представляете, зять, как настоящий скандал обогащает совместную жизнь».
«Каждому свое, Вера Ниловна. Скандалы — не моя стихия».
«Когда я увидела вас впервые, я сказала деду: «Этот франтоватый персонаж сумеет промотать всю недвижимость. Куда смотрит моя дочь?» Вы знаете, что ответил ваш тесть? «Первое впечатление — обманчиво. Каждому свое». Ваш тесть — интеллигент. У него мудрость водопроводчика. Скажите, зять, вы действительно Лев Толстой или это только слухи? Если вы такой талантливый, у вас должны быть пороки. Я где-то даже читала, только в пороке человек становится самим собой».
Максим смущается и качает головой:
«Не думаю…»
«Настоящий мужчина должен иметь пороки».
Милая, ни на кого не похожая мама! Нина зябко кутается в платок, машинально дотрагивается до холодной батареи, тяжело вздыхает: пора спать.
В ванной комнате очень скоро становится душно. Максим наливает в грелку теплую воду, сует ее под голову. Так удобнее. Теперь можно бессмысленно уставиться в смуглые плешины торчащих из воды колен и думать.
Говорят, сон в воде — вещь чрезвычайно полезная. В Голландии один чудак доказал на практике, что час отдыха в воде равноценен трем на суше. А что, вполне вероятно.
Максим лениво помешивает воду. Блеск! Лежи себе в кафельном бассейне. Мыслей никаких, забот никаких. Сон на благо науки.
«Сейчас, когда мне за 80 лет, разглядывая карту Европы, я вдруг понял кое-что важное про далекие, но запоминающиеся годы XX века, из которых более 50 лет я жил в государстве, которое называлось Советский Союз. Еще тогда я побывал во всех без исключения странах Старого Света, плюс к этому – в Америке, Мексике, Канаде и на Кубе. Где-то – в составе партийных делегаций, где-то – в составе делегации ЦК ВЛКСМ как руководитель. В моем возрасте ясно осознаешь, что жизнь получилась интересной, а благодаря политике, которую постигал – еще и сложной, многомерной.
Куда идет Россия и что там происходит? Этот вопрос не дает покоя не только моим соотечественникам. Он держит в напряжении весь мир.Эта книга о мучительных родах демократии и драме российского парламента.Эта книга о власти персонифицированной, о Борисе Ельцине и его окружении.И все-таки эта книга не о короле, а, скорее, о свите короля.Эта книга писалась, сопутствуя событиям, случившимся в России за последние три года. Автор книги находился в эпицентре событий, он их участник.Возможно, вскоре герои книги станут вершителями будущего России, но возможно и другое — их смоет волной следующей смуты.Сталин — в прошлом; Хрущев — в прошлом; Брежнев — в прошлом; Горбачев — историческая данность; Ельцин — в настоящем.Кто следующий?!
Человек и Власть, или проще — испытание Властью. Главный вопрос — ты созидаешь образ Власти или модель Власти, до тебя существующая, пожирает твой образ, твою индивидуальность, твою любовь и делает тебя другим, надчеловеком. И ты уже живешь по законам тебе неведомым — в плену у Власти. Власть плодоносит, когда она бескорыстна в личностном преломлении. Тогда мы вправе сказать — чистота власти. Все это героям книги надлежит пережить, вознестись или принять кару, как, впрочем, и ответить на другой, не менее важный вопрос.
В своих новых произведениях — повести «Свадебный марш Мендельсона» и романе «Орфей не приносит счастья» — писатель остается верен своей нравственной теме: человек сам ответствен за собственное счастье и счастье окружающих. В любви эта ответственность взаимна. Истина, казалось бы, столь простая приходит к героям О. Попцова, когда им уже за тридцать, и потому постигается высокой ценой. События романа и повести происходят в наши дни в Москве.
Новая книга Олега Попцова продолжает «Хронику времен «царя Бориса». Автор книги был в эпицентре политических событий, сотрясавших нашу страну в конце тысячелетия, он — их участник. Эпоха Ельцина, эпоха несбывшихся демократических надежд, несостоявшегося экономического процветания, эпоха двух войн и двух путчей уходит в прошлое. Что впереди? Нация вновь бредит диктатурой, и будущий президент попеременно обретает то лик спасителя, то лик громовержца. Это книга о созидателях демократии, но в большей степени — о разрушителях.
Писатель, политолог, журналист Олег Попцов, бывший руководитель Российского телевидения, — один из тех людей, которым известны тайны мира сего. В своей книге «Хроники времен царя Бориса» он рассказывал о тайнах ельцинской эпохи. Новая книга О. М. Попцова посвящена эпохе Путина и обстоятельствам его прихода к власти. В 2000 г. О. Попцов был назначен Генеральным директором ОАО «ТВ Центр», а спустя 6 лет совет директоров освобождает его от занимаемой должности в связи с истечением срока контракта — такова официальная версия.
.В третий том входят повести: «Смерть Егора Сузуна» и «Лида Вараксина» и роман «И это все о нем». «Смерть Егора Сузуна» рассказывает о старом коммунисте, всю свою жизнь отдавшем служению людям и любимому делу. «Лида Вараксина» — о человеческом призвании, о человеке на своем месте. В романе «И это все о нем» повествуется о современном рабочем классе, о жизни и работе молодых лесозаготовителей, о комсомольском вожаке молодежи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ о последних днях двух арестантов, приговорённых при царе к смертной казни — грабителя-убийцы и революционера-подпольщика.Журнал «Сибирские огни», №1, 1927 г.
«— Священника привези, прошу! — громче и сердито сказал отец и закрыл глаза. — Поезжай, прошу. Моя последняя воля».
«В обед, с половины второго, у поселкового магазина собирается народ: старухи с кошелками, ребятишки с зажатыми в кулак деньгами, двое-трое помятых мужчин с неясными намерениями…».
В однотомник ленинградского прозаика Юрия Слепухина вошли два романа. В первом из них писатель раскрывает трагическую судьбу прогрессивного художника, живущего в Аргентине. Вынужденный пойти на сделку с собственной совестью и заняться выполнением заказов на потребу боссов от искусства, он понимает, что ступил на гибельный путь, но понимает это слишком поздно.Во втором романе раскрывается широкая панорама жизни молодой американской интеллигенции середины пятидесятых годов.