«Без меня баталии не давать» - [54]

   — Это прекрасно! — не удержался Пётр от восторга.

   — Да, да, — улыбнулся Вильгельм, — вот с ним вы обязательно найдёте общий язык. Уж в чём, в чём, а в кораблестроении маркиз разбирается получше меня. А у меня к вам единственная просьба.

   — Какая, ваше величество?

   — Я хочу в память о нашем знакомстве и, надеюсь, искренней дружбы иметь ваш портрет.

   — Пожалуйста, ваше величество.

   — Ценя ваше время, я не смею просить вас о позировании, а всего лишь допускать художника Кнеллера иногда к себе.

   — Он хороший художник?

   — Ученик Рембрандта, а это, пожалуй, лучшая рекомендация в Европе.

   — Ну что ж, я уважаю мастеров в любом деле. Пусть приходит ваш художник, мы с ним поладим.

   — Что бы вы хотели увидеть у нас, разумеется, помимо моря и кораблей?

   — Я хотел бы побывать на вашем монетном дворе, ваше величество. Судя по вашим деньгам, у вас отличное производство. Я, увы, этим не могу похвастаться.

   — Хорошо, я сообщу об этому сэру Ньютону, он у нас директор монетного двора.

   — Далее я хотел бы посетить все музеи.

   — Ну на все вам просто не хватит времени. Маркиз поможет вам выбрать самые интересные и поучительные.

   — Затем я хотел бы посетить различные производства, скажем, литье пушек, производство парусины, якорей, канатное. И главное, ваше величество, мне нужен учитель по теории кораблестроения.

   — Ну одного я вам уже назвал, это маркиз Кармартен, и ещё с вами будет заниматься инспектор королевского флота сэр Альтон Дин. Более знающего учителя трудно сыскать.

   — Огромное вам спасибо, ваше величество.

   — Ну что вы, мой друг, я рад, что могу быть хоть чем-то вам полезным.

   — Когда я могу увидеть маркиза?

   — Насколько мне известно, он уже ждёт вас на яхте «Транспорт Ройял».

После ухода короля в сопровождении Меншикова и Шафирова Пётр отправился к яхте. Маркиз ждал его на носу, тепло одетый, так как шёл снег с дождём, и курил трубку. Это был высокий белокурый молодой человек, улыбчивый и располагающий к себе. Когда Пётр взошёл по трапу на яхту, Кармартен сказал полувопросительно:

   — Сэр Питер?

   — Да, маркиз, — шагнул ему навстречу Пётр. — Я рад познакомиться с вами и с вашей прекрасной яхтой.

Вместе с капитаном они спустились в каюту, где на небольшом столике их уже ждали бутылки, хлеб, сыр на тарелке и истекавший пахучим жиром балык.

   — Прошу, господа, — пригласил маркиз гостей.

Когда все расселись, он кивнул капитану:

   — Боб, откройте, пожалуйста.

Капитан стал вкручивать в пробку штопор, потянул, но штопор выскочил, сыпнув пробковой крошкой.

   — Позвольте, капитан, — забрал из его рук бутылку Пётр. — Это дело матроса.

Взяв в левую руку за горлышко бутылку, он так правой ладонью ударил по дну, что пробка вылетела в потолок.

   — Браво, Питер, — не удержался маркиз.

Пётр взял вторую бутылку и тем же способом вышиб из неё пробку.

   — Алексашка, разлей.

Меншиков с готовностью наполнил пять стаканов.

   — За что выпьем? — спросил Пётр, беря в руки стакан. — Предлагаю за нашу встречу, маркиз.

   — Я согласен, — улыбнулся англичанин. — И за нашу дружбу.

Едва выпили по первой, ещё и закусить как следует не успели, как Меншиков по знаку Петра стал снова наполнять стаканы. Малость не хватило, и он тем же способом, что и Пётр, вышиб пробку из другой бутылки.

   — А теперь, друзья, прошу выпить за нашу красавицу яхту «Транспорт Ройял», — опять предложил Пётр.

И за яхту выпили все дружно. Стали закусывать более основательно. Меншиков высказал некое сомнение:

   — Вот как только мы её домой повезём, мин херц?

   — Через Архангельск. Как ещё? А там на Волгу перетащим. Найдём ей дорогу-то.

   — Как вам понравился ром, сэр Питер? — спросил маркиз.

   — Из чего он изготовлен?

   — Из сахарного тростника.

   — Неплохой. Но против нашей водки слабенек будет.

   — Неужто? А из чего вы её делаете?

   — Из хлеба. Да я вас как-нибудь угощу.

   — У вас есть с собой?

   — Нет. Но я умею делать водку. Александр, надо змеевик достать, сделаем аппарат.

   — Мин херц, я видел тут в лавке трубку. Что, мы не сможем её закрутить?

   — Купим и закрутим. Наливай-ка ещё.

Кармартен, уже захмелевший, стал набивать трубку табаком. Пётр достал свою и, забравшись в маркизову табакерку, тоже взял добрую щепоть.

   — Вы курите? — спросил маркиз.

   — Курю, а что?

   — Но я слышал, что в России за курение отрезают носы.

   — Было. Отрезали. А сейчас я сам закурил и всем разрешил. Патриарх, правда, сердится. Ну ничего, привыкнет.

   — Удивляюсь, — сказал маркиз, пуская под потолок клубы дыма. — Что плохого в курении?

   — Я тоже не вижу ничего плохого, — согласился Пётр.

   — В Италии не далее как пять лет тому пятерых монахов замуровали живьём в стену за курение.

   — Ну, видно, там строгости хуже нашего.

   — Вы полагаете, герр Питер, в России есть табачный рынок?

   — Есть, конечно. Правда, пока слаб, только что из запрета явился. Но даст Бог, со временем не хуже винного станет.

   — Хочу вам сказать, герр Питер, что табак можно сделать хорошей статьёй дохода для казны.

   — Некогда мне этим заниматься, маркиз. У меня есть дела поважнее.

   — Хэх, — усмехнулся, покачав головой, англичанин. — По-моему, казна государства — это тоже не последнее дело. Согласитесь?