Без лица - [8]

— Жизнь бьет ключом! Малыши растут так быстро, скоро им исполнится по два годика. Я купил веб-камеру, сестра тоже, теперь я чаще могу их видеть. А кажется, я только вчера был в Сиднее и держал новорожденных племянников на руках.

— Дядя Джек, да? — улыбнулся Шарп. — Кстати, как рука?

Оба взглянули на левую руку Джека, куда он был ранен во время бесславного дела МакЭвой. Тогда он взял отпуск на десять месяцев, уехал в Австралию к сестре, лечился там и забывал обо всем. Вернувшись в Англию, он переехал в Гринвич, совершив тем самым немыслимое для лондонца грехопадение — пересек реку. Но Джеку тут нравилось. Нравилась его квартира в григорианском стиле, нравилась элегантность южного Лондона, знаменитого своими морскими пейзажами и парусником «Катти Сарк», нравилась линия нулевого меридиана в Королевской обсерватории, от которой во всем мире отсчитывали время. Ему нравилось бегать в Королевском парке, и он никогда не упускал случая полюбоваться величественным зданием Морского музея.

— Слегка побаливает, — ответил он, сжав несколько раз кулак. — Думаю, лучше уже не будет, хотя и продолжаю физиотерапию. Хорошо, что зацепило левую руку. Мне повезло.

Шарп кивнул — очевидно, этот ответ его обрадовал. Джек знал, его проверяют. Шарп тянул время. Но рано или поздно он заговорит о деле, деле столь важном, что ради него упрямый житель северного Лондона пересек Темзу и ступил на ненавистный южный берег.

— Как тебе в Директорате профессиональных стандартов?[7]

— Команда «Призраки» — неплохие ребята. — Джек пожал плечами. — Я ловлю преступников, и мне неважно, гражданские они или полицейские.

Шарп кивнул.

— Помню, я тоже работал там, когда расследовались инциденты в дорожной полиции. Мы получили наводку от одного стажера по поводу контрабандного груза сигарет с материка, который осел в шкафчиках некоторых офицеров полиции. Эпизод доказан не был, но мне было очень непросто заниматься этой работой — подозревать своих же ребят. А для «Призраков» это обычная история. Мое первое желание было оправдывать их, а не собирать улики, чтобы быстро закрыть дело. Парни были уверены, что проводят совместную операцию с отделом таможенного контроля, никто не понимал, что это агенты отдела внутренних расследований. Я был рад, что ушел оттуда. ДПС — неудачное место для того, чтобы заводить друзей.

— К счастью, мой хороший друг Джефф Бенсон работал со мной.

— A-а, точно. Он хороший человек. — Шарп помолчал.

— Да, отдел внутренних расследований комиссариата Суффолка. У нас два офицера, отстраненных от дел и ожидающих судебного разбирательства.

Шарп нахмурился.

— Это серьезно.

— Да, все прескверно. Есть и третий офицер, который все еще под следствием. Наркотики и сутенерство.

— В Ипсвиче? Это же ярмарочный городок!

Джек пожал плечами.

— Четыре проститутки уже мертвы.

— Связано с нашими офицерами?

— Пока уверенности нет. Мы продолжаем копать.

— Что ж, я говорил с комиссаром Чальмерс. Нужно, чтобы ты вернулся.

— Что происходит?

— В городе творится неладное, Джек.

— И что мы имеем?

— На данный момент — три тела. Одно найдено десять недель назад в осушенном канале на болотах Уолтемстоу. Мужчина, о нем ничего неизвестно, и мы предполагаем, что он из восточноевропейских цыган, которые бродяжничают по югу Англии. Два других трупа найдены меньше четырех недель назад на берегу Ли, недалеко от яхт-клуба в парке Спрингфилд.

Джек нахмурился.

— Что показал осмотр тел?

— Жертвы — выходцы из Азии, вероятно индусы, но точно пока не знаем.

— Полагаю, опознать не удалось.

— Правильно, но суверенностью могу сказать, что нелегалы. Вероятно, из ночлежки. При них не было документов, отпечатки пальцев и зубов тоже ничего не дали. У одного из них, представляешь, глаза разного цвета. Кроме этой приметы, у нас ничего нет. Их не существует, пока они не попадутся иммиграционной службе.

— Вы показывали фотографии трупов людям в Уайтчепеле? Или на Бродвейском рынке?

— От этого не будет никакого толка.

Джек удивленно приподнял брови. Шарп молчал, что-то обдумывая, потом пояснил:

— У них не было лиц. Вся кожа с лица срезана.

— Что?

— С них срезали лица, Джек, глаза остались на месте. У одного были вырезаны обе почки. Ему не оставили ни малейшего шанса. Мы предположили донорство органов, но у второго все на месте, за исключением лица. Это просто бессмысленно! Больше ничего из важных органов не удалено.

Джек задумчиво глотнул кофе.

— Да, приятного мало. Что говорят патологоанатомы?

— Ничего конкретного. Работали чисто и аккуратно. Чувствуется рука профессионала.

— Как они умерли?

— Морфий. Небольшое количество, но достаточно, чтобы замедлить дыхание и реакцию тела.

— Значит, планировали заранее, — заключил Джек.

— Разумеется.

— Одежда?

— Теплая и очень чистая. Мы думаем, что одежду выстирали прежде, чем надеть на трупы.

Джек откусил кусочек бисквита и стал задумчиво жевать.

— Общий признак — срезанное лицо и этническая принадлежность?

Шарп покачал головой и потянулся за бисквитом.

— Нет, общий знаменатель тут только лицо, а еще, согласно выводам патологоанатомов, все трое — здоровые, крепкие мужчины.

— Но о них ничего не известно?