Без аккомпанемента - [63]

Шрифт
Интервал

На мгновение я смогла воочию представить себе, как будет течь долгое, очень долгое, невероятно долгое и абсолютно невыразительное время, которое начнется после расставания с Ватару. Я представила поток гнилой, застоявшейся воды, испускающей зловоние… воды пепельного цвета, лишенной каких-либо красок. Я совсем перестала понимать, куда мне двигаться. Как будто я одна стояла посреди бескрайней пустыни.

— А ведь я любила тебя, — прошептала я. — Так любила…

Сдерживать слезы не было сил, горло сжимало. Ватару прижал меня к своей груди. Я уткнулась лицом в мокрую, пахнущую дождем рубашку и расплакалась.

За окном слышался стук дождевых капель, падающих с навеса крыши. Ни дождя, ни ветра уже не было.

10

Существует версия, что Чайковский тоже был гомосексуалистом. Гомосексуалист… После признаний Ватару я впервые разглядела это слово в пояснительном тексте, напечатанном на обложке «Патетической симфонии». То есть почти через десять месяцев после того, как Ватару подарил мне пластинку. За это время я много раз перечитывала текст на обложке, но на эту часть почему-то долго не обращала внимания.

Содержание там было такое: ни сам композитор, ни его окружение никогда не открывали правду о том, почему он назвал симфонию номер шесть «Патетической». Эта скрытность породила множество различных теорий, одна из которых утверждала, что в этой музыке Чайковский выразил переживания по поводу своей гомосексуальности. Все это говорилось одним коротким предложением, да и то лишь для того, чтобы показать, что гипотеза абсолютно дурацкая, и придумана она, чтобы принизить значение прекрасной музыки Чайковского.

Может быть, Ватару хотел, чтобы я прочитала это предложение и сама о чем-то догадалась? Может быть, он пытался таким образом мне что-то сообщить? Или он подарил мне «Патетическую» просто так, без всякой задней мысли?

Я снова и снова слушала эту симфонию. Я прослушала ее столько раз, что даже сейчас, через 20 лет, эта трагическая мелодия все еще звучит у меня в ушах.

После того, как Ватару открыл мне свой секрет, я много раз пыталась представить, из чего складывается их с Юноскэ обычный день. Чем они занимаются? Как проводят время?

Насколько мне было известно, в то время из-за политических волнений учебный процесс в университете Тохоку был полностью парализован. Неудивительно, что тема университета в рассказах Ватару и Юноскэ почти не возникала — другое дело, что и в повседневной жизни они большей частью, лучше даже сказать абсолютно, не выказывали никакого интереса к своим студенческим занятиям.

В университет они не ходили, дружеских отношений ни с кем особенно не поддерживали, поэтому, сколько бы я не пыталась представить себе их жизнь, все возникающие в моей голове картины получались какими-то нереальными. Например, во сколько они просыпались? В девять? В десять? Скорее всего даже позже, потому что оба были полуночниками. Итак, утром они встают и кто-то из них готовит растворимый кофе. К еде они были совершенно равнодушны, поэтому, я полагаю, на завтрак обходились одним кофе. А если что-то и ели, то кусок засохшего хлеба. Или делили пополам оставшуюся с вечера сладкую булочку.

Что же они делали после завтрака? Слушали пластинки. Наводили порядок в комнате. Читали книги. Либо уходили гулять. И Ватару, и Юноскэ жили на деньги, которые им присылали родители, поэтому иногда им, видимо, приходилось наведываться на почту за переводами или ходить к телефону-автомату, чтобы выклянчить еще немного денег. Хотя это нельзя отнести к разряду ежедневных занятий. Чем же они тогда занимали этот долгий промежуток от полудня до вечера?

Когда им надоедало сидеть в своей каморке, они вместе выходили в город. Распахивали дверь в кафе «Мубансо». Убивали там несколько часов. Тем временем туда являлась Эма. Или я. Наверное, мы с Эмой были для них долгожданным глотком свежего воздуха. Не удивлюсь, если они заранее, в качестве одного из обязательных пунктов дневной программы планировали встретиться с нами, чтобы, разбившись на пары, развлечься пустой болтовней.

Как правило, после этого Эма и Юноскэ уединялись в чайном домике, чтобы заняться сексом, но они крайне редко оставались там вместе до вечера. Вечером Ватару и Юноскэ, без сомнения, снова оказывались вдвоем. Что они делали в своем тесном чайном домике? Читали? Слушали музыку? Переговаривались о чем-то? Снова читали? Слушали музыку? Переговаривались? А как они ходили в баню? Брали один тазик, вешали на него два полотенца и вместе подныривали под темно-синий банный норэн?

В домике, где жили Ватару и Юноскэ, было огромное количество книг, но что это были за книги — вспомнить не могу. Ватару и Юноскэ были погребены под грудами книг, грудами пластинок и грудами папиросных окурков. Иногда они что-то читали, иногда что-то слушали, иногда пописывали какую-то прозу, изредка ходили в кино… и все. Кроме этого никаких особенных увлечений у них, похоже, не было. Они были людьми без увлечений. Людьми, которые не работали, не учились и не испытывали ни малейшего интереса к мирским удовольствиям, за исключением разве что пары-тройки вещей, относящихся к сфере искусства. Какими они были на самом деле? Неужели они и вправду жили, глядя только друг на друга?


Еще от автора Марико Коикэ
Обеденный стол

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Пьяное лето

Владимир Алексеев – представитель поколения писателей-семидесятников, издательская судьба которых сложилась печально. Этим писателям, родившимся в тяжелые сороковые годы XX века, в большинстве своем не удалось полноценно включиться в литературный процесс, которым в ту пору заправляли шестидесятники, – они вынуждены были писать «в стол». Владимир Алексеев в полной мере вкусил горечь непризнанности. Эта книга, если угодно, – восстановление исторической справедливости. Несмотря на внешнюю простоту своих рассказов, автор предстает перед читателем тонким лириком, глубоко чувствующим человеком, философом, размышляющим над главными проблемами современности.


Внутренний Голос

Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.


Огненный Эльф

Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!


Шестой Ангел. Полет к мечте. Исполнение желаний

Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…


Тебе нельзя морс!

Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)


Авария

Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.


До заката

Ёсиюки Дзюнноскэ (1924–1994) — известный писатель так называемой «третьей волны» в японской литературе, получивший в 1955 г. премию Акутагава за первый же свой роман. Повесть «До заката» (1978), одна из поздних книг писателя, как и другие его работы, описывает частную жизнь, отрешённую от чего-либо социального, эротизм и чувственность, отрешённые от чувства. Сюжет строится вокруг истории отношений женатого сорокалетнего мужчины Саса и молодой девушки Сугико, которая вступает в мир взрослого эротизма, однако настаивает при этом на сохранении своей девственности.В откровенно выписанных сценах близости, необычных, почти неестественных разговорах этих двух странных любовников чувствуется мастерство писателя, ищущего иные, новые формы диалогизма и разрабатывающего адекватные им стилевые ходы.


Дневник безумного старика

«Дневник безумного старика» выдающегося японского писателя XX в. Танидзаки Дзюнъитиро является одним из наиболее известных произведений не только этого автора, но и всей послевоенной японской литературы. Повесть переведена на многие языки.Перевод на русский язык осуществлён впервые.Роман классика современной японской литературы Дзюнъитиро Танидзаки (1889–1965) «Дневник безумного старика» заслуженно считается шедевром позднего периода творчества этого замечательного писателя. Написанный всего за три года до смерти автора и наделавший много шума роман поражает своей жизненной силой, откровенным эротизмом и бесстрашием в описании самых тонких, самых интимных человеческих отношений.


Дорога-Мандала

Лауреат престижных литературных премий японская писательница Масако Бандо (1958–2014) прославилась произведениями в жанре мистики и ужасов, сумев сохранить колорит популярного в средневековой Японии жанра «кайдан» («рассказы о сверхъестественном»). Но её знаменитый роман «Дорога-Мандала» не умещается в традиционные рамки современного «кайдана», хотя мистические элементы и играют в нём ключевую роль. Это откровенная и временами не по-женски жёсткая книга-размышление о тупике, в который зашла современная Япония.


Лоулань

Содержание:ЛОУЛАНЬ — новеллаПОТОП — новеллаЧУЖЕЗЕМЕЦ — новеллаО ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новеллаВ СТРАНЕ РАКШАСИ — новеллаИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новеллаЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новеллаУЛЫБКА БАО-СЫ — новеллаВпервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в.