Бей в кость - [4]

У Гришки-то отец — ого-го! И сам деньгами ворочает, и сынка пристроил к бизнесу. Наверно, ему эта самая женитьба сынули не больно нравилась. Небось для дела нужно было получше невесту подобрать. Один раз Егор этого Василия Алексеевича видел — при четырех отбойщиках приезжал, на «шестисотом». И Машкин отец с ним рядышком — воистину, бедный родственник. Но Алексеевич с ним уважительно разговаривал, не просто Кирей или там Кириллом, а Кириллом Петровичем называл. Демократичность показывал, конечно. Ясно, что такая родня ему ни к селу ни к городу. Небось и Петрович этот все понимал — не дурак же.

И тем не менее дочка у Петровича пристроена — лучше некуда. Теперь в пятикомнатной квартирке обитает, куда обстановку на пяти грузовиках завозили, у мужа «мере», у самой — «Пассат». По дому может ни хрена не делать — служанка имеется, чтоб по магазинам ходить, прибираться, стирать и так далее. Опять же Степан при ней постоянно. Ясное дело, если Гриша надолго загуляет или в очередной раз за кордон усвищет, Степа свою госпожу утешит. Возможно, даже с санкции босса. Потому что бабы, как и техника, нуждаются в постоянном обслуживании. Уж лучше это дело доверить надежному человеку, чем ждать, пока Марья с каким-нибудь халтурщиком снюхается.

А мог бы он, Егор, так быстро и без проблем разбогатеть? Как-никак среднюю школу кончил, мог бы попытаться в институт поступить… Глядишь, нашел бы там москвичку с деньгами, ведь и на мышцы, и на морду ничего — вписался бы!

Проводив взглядом Машу, Степана и Альму, направившихся к лифту, чтоб подняться к себе в 33-ю квартиру, консьерж только усмехнулся своим мыслям.

Хрена с два у него, дурака подмосковного, что-нибудь получилось бы. Знаний у него для поступления в вуз даже сразу после школы никаких не было. А уж потом, после армии, и подавно. Морды бить, правда, научили неплохо, машину водить тоже, стрелять более-менее. Но с такими знаниями надо либо в менты, либо в бандиты, а ему ни туда, ни туда не хотелось. Вот и пристроился в частную охрану — землячок подсказал. Работа хорошая, сутки-трое, деньги как часы платят, на «шестерку» уже накопил, чтоб из-под Дмитрова на электричке не маяться. Здесь, под домом, гараж подземный, пока дежуришь, стоит в тепле, и не свинтят ничего — там тоже сторож есть. Нет уж, от добра добра не ищут.

Прошло минут двадцать. На дворе зафырчало. Сквозь стекла Егор увидел «Скорую» с надписью «Ambulance» на передке. Из нее вышли трое: молодая баба-врачиха с чемоданчиком и два крупных паренька с каталкой. Врачиха уверенно набрала код, как видно, те, кто «Скорую» вызывал, сообщили, открыла и придержала, пока парни вкатывали в подъезд каталку. Тут для удобства был специальный слип наклонный сделан, по которому детские или инвалидные коляски можно было к лифту подвозить. Ну, и каталки больничные тоже. Все удобнее, чем с носилками корячиться.

Егор, конечно, должен был кое-какие формальности соблюсти. Он вылез из будки и строго спросил у медиков:

— Вы к кому, господа?

— К Семеновой Антонине Ильиничне, в 32-ю квартиру. Сердечный приступ, — быстро протараторила врачиха, поглядев в записную книжечку.

— Извините, но по инструкции я должен подтверждение от квартиры получить, — корректно произнес Егор, которому приятно было ощущать себя хоть чуточку начальником.

— Хорошо, хорошо, только быстрее, пожалуйста… Но не успел Егор снять трубку, как двери лифта распахнулись и к будке подскочила взлохмаченная, размазанная, не шибко юная блондинка. В домашних шлепанцах и халате. Точно, из тридцать второй квартиры. Ну да, домофон у нее зазвонил, небось сразу догадалась, что «Скорая» пришла, раз вызывали.

— Это ко мне, ко мне! — взволнованно забормотала баба со слезами на глазах. — Надо скорее, маме плохо…

Понятное дело, разве Егор против? Отошел в сторону, баба из 32-й и медики с каталкой поспешили к грузовой кабине, поехали.

Эту, из тридцать второй, Егор знал похуже, чем Марью и ее семейство.

Потому что она появилась в доме месяца полтора назад, когда настоящий хозяин квартиры со своим семейством уехал в загранку вроде бы на Кипр куда-то. Судя по всему, надолго, и не просто отдыхать, а работать. Ольгу, бабу эту, он нанял, чтоб та присматривала за квартирой и порядок поддерживала. А заодно разрешил ей и мамашу свою деревенскую поселить. Ольге этой лет тридцать пять, не больше, а мамаше уже под семьдесят, здоровье никудышное, и в селе родни не осталось чтоб за ней ухаживать. Ольга молодец, что мать не забывает, и босс у нее, видать, человек с понятием.

Консьерж ждал, что вот-вот из лифта каталка появится — торопились же, медики! ан нет, уже полчаса — и ни фига. Только голос Альмы сверху долетел — чужих небось почуяла! Громко гавкает, сучара! Но лай быстро прекратился.

Наверно, Степан унял, чтоб медицине не мешала. Не иначе они пытаются на месте что-то сделать, прежде чем везти. Видать, крепко схватило бабулю. Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь… Может, жила бы бабка в деревне, на свежем воздухе, так и не было б ничего такого.

Тут у Егора совесть заговорила. А что, если из-за той минуты, на которую он бригаду задержал, беда стряслась? Начальника решил изобразить, инструкцию вспомнил… Может, там всего-навсего один укол требовалось сделать, но вовремя. Пришли бы на минуту раньше — успели бы.