Бьется пульс Конго - [16]

В 1947 году церкви принадлежало сто шестьдесят тысяч гектаров земельных угодий, не облагаемых налогами, и монополия школьного обучения. Церковь контролировала влиятельные газеты. В каждом населенном пункте была церковь, в каждом районном центре — епархия. Миссии размещались в самых лучших зданиях, их склады ломились от продуктов, благодаря чему они могли оказывать давление на постоянно голодающее население. Каждый праздник — при конфирмации, на пасху, на рождество — верующие получали подарки. Закон всегда был на стороне церкви. Для обработки своих плантаций она пользовалась трудом воспитанников из числа так называемых сирот. Закон о воспитании сирот подтверждал, что церковь должна принять в свое лоно сирот, а кто — сирота, кто — нет, решали миссионеры. Каждый внебрачный ребенок, росший без отца, считался сиротой. Большинство браков африканцев не скреплялось церковным венчанием, поэтому «сирот» было достаточно.

Без свидетельства о крещении африканских детей не принимали в школы. Африканцы поняли, что с ним их детям будет легче жить. Свидетельство и школьный аттестат открывали двери к профессиям и должностям, которые ранее были для них недоступны. Патер Пьер-понт откровенно говорил в 1921 году, что «взрослого негра уже нельзя цивилизовать». Нужно начинать с детей.

На плантациях миссии подрастали миссионерские мальчики и миссионерские девочки, которые за свою работу получали от святых отцов небольшие подарки: галстуки, памятные медали… Позднее этих надежных, рабочих передавали плантаторам, которые часто назначали их надсмотрщиками.

Знания миссионерские школы давали весьма скудные.

В поселках Кило и Мото, где акционерное общество по добыче золота обеспечивало рабочих всем, начиная от столовых и кончая богадельнями, не было, разумеется, недостатка и в миссионерских школах. Там царил) неписаный закон: учи меньше, но основательно.

Бельгийские колониалисты оценили этот девиз по достоинству. Правда, часть их до последней минуты считала, что неграмотный народ легче эксплуатировать, однако церковь была убеждена, что наилучший слуга — конголезец, приученный к смирению и послушанию. Да и быстро растущие промышленные предприятия все настойчивее требовали дисциплинированных служащих. Они нужны были на почте, на железных дорогах и в других учреждениях.

Под давлением прогрессивной общественности Бельгии в 1914 году церковь в Конго была отделена от государства. В 1961 году между нею и государством был подписан конкордат. Однако он ничего не изменял. В 1960 году в миссионерских школах занимались свыше миллиона детей, государственные же школы посещали немногим более ста тысяч. На теологическом факультете университета Лованиум в Леопольдвиле занимались две трети всех студентов. В 1959 году церковь подготовила триста шестьдесят африканских священников. К этому времени уже имелось двадцать епископов-конголезцев.

Влияние церкви распространялось и на семейную жизнь. Ни один чиновник не отваживался жениться без венчания в церкви. Тот, кто жил в свободном браке, не имел шансов на продвижение по службе. Кроме того, закон охранял права жен и детей лишь при условии надлежащего оформления брака.

Как-то в рождество наш повар загрустил. Моя жена, спросила, что его угнетает.

— Ах, мадам, Новый год на носу.

— Ну да, подарки. Не бойся, мы не забудем.

— И для семьи?

— Как же, как же. Для жены и четверых детей.

— Для семерых.

— Откуда? В трудовой книжке записано только четверо.

— Верно, мадам. Трое от Марселлы, моей второй жены.

Однако и у церкви были свои заботы. Ей удалось отвоевать у ислама лишь небольшую узкую полоску на востоке страны, но еще больше ее донимала конкуренция в собственном лагере. Как в Европе во время Реформации, борьба реформаторов в Конго часто сочеталась с национально-освободительным движением против чужеземных угнетателей. В Конго появилась собственная евангелическая церковь, направленная против колонизаторов.

В Нижнем Конго Евангелие проповедовал некий Симон Кимбангу, основавший свою церковь. В 1921 году он провозгласил пришествие черного Христа и стал выдавать себя за его пророка, за гунзу. До поры до времени бельгийцы считали его безвредным, но когда движение разрослось и даже захватило Французскую Экваториальную Африку, оно стало опасным для белых господ. Кимбангу прибегнул к бойкоту, как к оружию борьбы против колонизаторов. Он призывал бойкотировать бельгийские больницы, миссионерские школы, плантации и, прежде всего, отказаться от уплаты налогов. Бельгийцы почуяли опасность. Симон Кимбангу предстал перед судом. Подобно тому как Понтий Пилат вопрошал Иисуса, губернатор Росси спрашивал Симона:

— Ты называешь себя мвулузи?

— Да, господин, — отвечал Кимбангу.

«Мвулузи» означает «благовест», «глашатай». То же означает «гунза», как себя называл Кимбангу. Губернатор получил нужные доказательства. За подстрекательство к неповиновению властям Кимбангу приговорили к смертной казни, которая была заменена пожизненным заключением. До 1954 года он томился в тюрьме Жадо-виля. Его незаконная «церковь» незадолго до провозглашения независимости была снова разрешена, а ее «законный представитель», третий сын Кимбангу — Диангиенд признан правительством. Церковь эта имеет официальное название — церковь Иисуса Христа, основанная на земле Симоном Кимбангу. Движение, разумеется, имеет своих апостолов. Один из них, Лубилакио из Леопольдвиля, подтвердил мне, что Кимбангу действительно основал эту церковь, хотя и не был мессией. Он предсказывал пришествие Христа, который принесет конголезцам избавление. До сих пор Христос не думал об африканцах, доказательство этого — белые. «Они ведь, — сказал Лубилакио, имеют все, а мы — ничего». Но теперь Христос вот-вот появится в Конго.