Бьется пульс Конго - [15]

— О, не так как вы, доктор, а только для контраста. Люди живут здесь в деревнях, окруженные колдунами, тамтамами, демонами и суевериями. Так разве следует нам показывать им обратную сторону так называемой-европейской цивилизации? И без того так трудно распространять среди них учение Христа.

— А я полагаю, что вы недооцениваете здешних людей. У них прекрасно развито чувство правды и неправды, удивительная способность безошибочно различать, что хорошо и что плохо в нашей, как вы говорите, так называемой цивилизации. Я нисколько не беспокоюсь за)тот рабочий класс, который переживает еще процесс эмбрионального развития.

— Боюсь, господин доктор, что у нас с вами разные взгляды. Меня мало беспокоит политика, меня больше интересуют люди.

Тем самым священник уклонился от продолжения разговора. Как будто церковные власти в Конго никогда не занимались политикой! Поскольку каждый десятый — европеец в Конго — духовное лицо, мы уделим этому явлению — миссионерской церкви — некоторое место в «нашей книге.

БЕЛЫЕ СУТАНЫ В КОНГО

Первый конголезский епископ, сын первого обращенного в христианство конголезского короля, посвященный в сан папой Львом X, проливал горькие слезы. «Почему, о Аллах, я не принял веру пророка? Коран запрещает мусульманам порабощать друг друга. Африканцы, принявшие ислам, не отправляют своих единоверцев в цепях на невольничьи рынки, тогда как их христианские величества, короли Испании и Португалии, не обращают внимания на Евангелие. Без раздумий и зазрения совести они позволяют грузить на корабли в гаванях Гвинейского залива африканцев любого возраста…»

Корабли с невольниками направлялись в Америку. Торговля рабами велась открыто, с таким бесстыдством, что конголезский король, брат во Христе и союзник португальского короля, умолял его хотя бы ограничить торговлю невольниками портом Пинди. Напрасно.

Система испанцев обеспечивала успех. В Гвинее они обменивали стекляшки и ром на рабов, а в Америке — рабов на табак и хлопок, которые везли к себе на родину. Этот «треугольник» понравился пуританам Амстердама и Ливерпуля, которые так энергично взялись за дело, что оставили испанцев без добычи. Пуритане даже расширили богоугодную торговлю; кроме рома они доставляли африканцам еще и ситец. В конце XVII века английская «Ройял Африкен Компани» выплачивала акционерам высокие дивиденды. Клиенты же по ту сторону великой реки получали сходные цены: взрослый раб или. трое детей стоили одну гинею, а грудной ребенок был. бесплатной придачей к матери.

К концу XVIII века работорговля пошла на убыль. В Европе начались революции, и в 1815 году великие державы подписали в Вене декларацию о запрещении работорговли. Декларация, однако, ничего не изменила. По-прежнему невольники в цепях брели через Табору, направляясь на Занзибар, невольничий остров. При отправке в «страну свободы» лишь каждый пятый невольник оставался в живых. За триста лет Черная Африка потеряла почти шестьдесят миллионов человек. Церковь об этом умалчивала, хотя пыталась усовестить работорговцев. Церковники хотели сами здесь закрепиться.

Во владениях мани (короля) Конго церковь «потеряла свое лицо». В Ниаангве и Лузамбо, в Центральном Конго, еще в 1886 году существовали невольничьи рынки.

Захват Конго Стэнли и бельгийским королем Леопольдом широко раскрыл двери белым сутанам, которые прибыли лишь с одной целью: защитить души черных от проникающего в страну ислама и вечного проклятия.

Нелегко пришлось христианскому кресту в Конго! Так много здесь у бога помощников, гораздо больше, чем я видел в Испании и в Италии, и все же им невероятно трудно отнимать африканцев у черта.

В 1883 году в Бома была основана первая католическая миссия, немного позднее в Квамуте — протестантская. Еще через два года церковь обосновалась уже в. Лулуабурге. Африканцы относились к церковникам недоверчиво. Люди в сутанах жили без жен, носили бороды — это казалось неестественным. Когда африканцам говорили, что дьявол — черный, а ангелы — белые, они только качали головами. Но миссионеры не отступали. Ничто не могло их остановить в заботах о благе душ африканцев. В 1908 году было уже четыреста живых и. сто восемь мертвых миссионеров. Через пятьдесят лет они одержали полную победу. Накануне провозглашения независимости в Конго насчитывалось шестьсот католических миссий и двести восемь евангелических миссионерских обществ. Не осталось уголка, где бы христианская церковь не пеклась о спасении душ населения.

Усердие конкурирующих между собой миссионеров казалось странным африканцам, однако при крещении они получали чудотворные иконы, изображения святых и… муку. Местные колдуны не могли соперничать с миссионерами. К тому же у белых были лекарства, которые действительно исцеляли больных.

В 1962 году в Конго подвизались шесть тысяч католических и тысяча шестьсот евангелических миссионеров и священников, не считая монастырских послушников и монахинь. Из оставшихся сейчас в стране европейцев — их около шестидесяти тысяч — каждый восьмой — духовное лицо. Могущество церкви, опирающееся на вполне реальную силу, не раз угрожало независимости Конго.