«Бесы» вчера и сегодня - [39]
Рецензент «Нового времени» (1907 г., от 29 сентября) пишет: «„Бесы“ Достоевского, поставленные сегодня в Малом театре, имели большой успех. Сцены романа, переделанные В. Бурениным и М. Сувориным, с заботливым сохранением подлинного текста, произвели сильное впечатление… Театр был полон. Г-же Рощиной-Инсаровой поднесли корзину цветов».
В следующем номере той же газеты от 1 октября рецензент за подписью «В. Ш.» сообщает о спектакле более подробно. Здесь он, в частности, замечает, что «из всех переделок произведений великих писателей на сцене… „Бесы“ бесспорно, лучшая… Театр был полон, но всем было не до аплодисментов под впечатлением „жестокого таланта“ Достоевского. Жутко…»
Другой характер имеют рецензии «Биржевых ведомостей» от 21 сентября того же года. Их автор Смоленский пишет, что «„Бесы“ не произвели значительного впечатления. После первых картин аплодировали, потом устали и оравнодушели». Рецензент сообщает, что спектакль очень затянулся — до часу ночи, и был очень отрывочен и не понятен для тех, кто не читал роман.
Рецензент «Слова» (№ 262, 1907 г.) Ал. Вудищев постановкой недоволен. Он считает, что многое искажено, неверно, растянуто. Лучших глав, как, например, Иван-Царевич, нет. Хвалит актёров, которые своей игрой и гримом спасли спектакль от провала.
Неодобрительный характер носит рецензия некоего Шмеля в газете «Русь» (№ 262 от 2 октября 1907 г.). В этой работе автор предвосхищает мотивы позднейшего (в 1913 году) протеста против постановки «Бесов» писателя Максима Горького (А. М. Пешкова). Шмель пишет:
«Несмотря на всю односторонность своего озлобленного пристрастия к политическому движению 70-х годов великий художник всё же не мог не дать своим мрачным типам весьма оправдывающего их патологического обоснования… И читая роман, несмотря на всю склонность автора к шаржу, мы понимаем всё это и в значительной мере оправдываем.
Не в средствах сцены дать эту подробную психологию…
Не знакомый с романом не понял ничего абсолютно. Тот же, кто знает роман, должен констатировать, что в этот вечер, среди кошмарных конвульсий и криков подвизающихся на сцене, между прочими другими тяжко искалечено великое произведение, сам же несравненный художник посмертно завербован в кадр мелких инсинуаторов и клеветников на русское общество».
В августе 1913 года за инсценировку «Бесов» взялся выдающийся режиссёр Владимир Иванович Немирович-Данченко. К этому времени в обществе вновь начинает нарастать революционное брожение. А вместе с этим усиливается и внимание к роману «Бесы». Мы помним, что при его публикации критика осуждала Достоевского в основном за клевету на общество, потому что представители почти всех его слоёв были затронуты едкой сатирой писателя. Критики, как правило, не видели в романе клеветы на нечаевщину («осмеять более того, как на суде осмеял себя сам Нечаев, едва ли уж возможно»)>{1}. Теперь же мнения о произведении Достоевского резко расходятся. Старое поколение уже начало забывать о нечаевщине, молодое и вообще о ней не знало. А без сравнения с реальными событиями и без внимательного анализа при чтении, роман действительно можно было принять за карикатуру на революцию. Этим и воспользовалась реакционная критика. «Возьмите роман, перечитайте его, — и вы увидите, что представляет собой современная революция!» — так можно кратко сформулировать основную идею многих выступлений.
Обвинять всегда легче, чем опровергать. Сравнить нарастающий революционный подъём народных масс с нечаевщиной и уравнять их, как это ни парадоксально, оказалось легче, чем доказывать, что современные революционные силы, — это совсем не то, что было в конце 60-х годов XIX века.
В борьбе с этим обвинением революционеров в бесовщине было два пути. Первый — пытаться доказать, что роман «Бесы» направлен против нечаевщины, против анархизма и террора, против движения, которым руководил честолюбец и негодяй, а не против искренних борцов за справедливость, за народное счастье. Второй путь — зачислить роман в реакционные, в памфлет, в кляузу на всё революционное движение, тем самым обвинив писателя в реакционности и нивелировать возможность сравнения современных борцов за лучшую жизнь народа с нечаевцами.
В условиях 1913 года, когда сами участники различных антиправительственных течений не могли разобраться, кто из их лидеров действительно отстаивает интересы народа, а кто, как Нечаев, лишь прикрывается лозунгами гуманизма, может, действительно не было смысла бороться за роман? Одними словами непросто доказать, кто ты на самом деле и каковы твои цели.
В этой обстановке с протестом против постановки «Бесов» на сцене МХАТа выступил уже знаменитый к тому времени писатель Максим Горький. Его статья «О карамазовщине» была опубликована 22 сентября 1913 года в газете «Русское слово».
Горький Максим
(Алексей Максимович Пешков)
(1868–1936) — выдающийся «пролетарский» писатель и общественный деятель, инициатор создания Союза писателей СССР и первый председатель правления этого союза
М. Горький не идёт по давно проторенному «лёгкому пути», не классифицирует роман «Бесы» как памфлет на русское революционное движение. По его статье трудно судить, как именно он воспринимает это произведение, хотя, конечно, видит в нём тенденциозность. Горький выбирает «средний» путь. Он старается доказать несвоевременность постановки романа на сцене, вредность его инсценировки. Писатель размышляет в своей статье:
