«Бесы» вчера и сегодня - [25]

Глава III Роман «Бесы» в оценке современников

«Бесы» начали печататься в январской книжке «Русского вестника» за 1871 год. В январе-феврале были напечатаны I–IV главы, в апреле — V глава. К ноябрю 1871 года было опубликовано более половины романа — две части из трёх. В это же время появляются и первые рецензии на роман.

Содержание «Русского вестника» М. Н. Катковас извещением о начале публикации романа «Бесы», 1871 г. Университетская тип.

Начало публикации книги было воспринято довольно сдержанно. «Биржевые ведомости» от 19 февраля отмечают, что, судя по двум первым главам, роман «обещает быть весьма интересным». Анонимный автор статьи даёт короткий пересказ глав и характеристику Варвары Петровны Ставрогиной, её отношений со Степаном Трофимовичем.

Газета «Голос» в № 40 за 1871 год полагает, что судить об этом произведении ещё рано, отмечает общие достоинства и недостатки романа.

Главное, что бросается в глаза при знакомстве с мнением современной Достоевскому критики появившегося в печати романа «Бесы», — это то, что книгой недовольны практически все: и демократическая критика, и либерально-буржуазная, и консервативная. Причём основные пункты, по которым упрекают Достоевского, сходятся у большинства рецензентов. Первый и, пожалуй, главный из них заключается в том, что писатель изобразил явление ничтожное, на которое не стоило бы обращать внимание.

Во-вторых, писателя бранят за то, что он изобразил психически ненормальных людей, каких на самом деле не бывает. Кое-кто, конечно, вспоминает о нечаевцах, но, тут же, оговаривается: зачем же уродовать урода? И зачем вообще о них писать? Высказывание Шатова о роли народа в спасении России и рассуждения Кириллова о необходимости нравственного перерождения человека для светлого будущего воспринимаются как бред. Ни один из критиков не видит в народе той силы, которую сумел и захотел увидеть Достоевский. Шатова и Кириллова все называют маньяками, несомненно, повреждёнными, помешанными и т. п., а их идеи — бредовыми, галлюцинацией.

Критики категорически отрицают наличие в России язв и миазмов в таких размерах, как это показывает Достоевский. По высказываниям рецензентов видно, что ими была хорошо замечена и понята критика писателем не только нечаевского дела, но и современного общественного устройства.

В связи с этим реакционная и либеральная критика старается различными методами доказать, что Достоевский принял частное за целое, из-за ничтожной болячки обвинил в болезни всё общество. В статьях, нередко даже в одной, появляются странные противоречия — Достоевского упрекают в стенографичности изображения действительности и тут же удивляются, где он увидел и разглядел такую молодёжь и те язвы, которые изобразил в романе?

Наиболее подробно и полно анализирует в этом, 1871-м году, роман Достоевского критик «С.-Петербургских ведомостей» В. П. Буренин (под псевдонимом Z). В первой статье от 6 марта (№ 65) «Журналистика. Новые романы…» автор пытается защитить … не совсем понятно кого от нападок Достоевского, но, видимо, не только русских революционеров, но и всё общество: «рассказ тонет в массе причитаний, исполненных нервической злости на многое, что вовсе не должно бы вызвать злости и т. п. Нервическая злость мешает много роману и побуждает автора на выходки, без которых, право, можно было бы обойтись».

Буренин Виктор Петрович

(1841–1926) — театральный и литературный критик, публицист, автор популярных рецензий на роман «Бесы», а также пьесы по этой книге (совместно с издателем М. А. Сувориным), которая была поставлена в 1907 году в С.-Петербурге

Буренин отмечает образ «либерала» Степана Трофимовича Верховенского как удачный, но недоволен другими героями: «вместе с живыми лицами в роде упомянутого либерала, выходят куклы и надуманные фигурки».

В следующей, более подробной и обстоятельной статье В. Буренина, опубликованной в № 250 «С.-Петербургских ведомостей» от 11 сентября 1871 года «Журналистика». Нечто о «новых» типах в романе Достоевского «Бесы», появляются те общие обвинения в адрес Достоевского, которые впоследствии будут выдвигать все остальные рецензенты. Буренин отмечает, что писатель во второй части «Бесов» «выставляет на сцену» тайную организацию, изображая которую он воспользовался «внешними фактами нечаевского общества», говорит о связи романа с реальными событиями. «Во всём остальном, — пишет он далее, — Достоевский придержался своей нервической фантазии и, сообразно с её указаниями, создаёт личности героев общества».

Критик и здесь не указывает, кого он имеет в виду под «всем остальным», но, несомненно, что он в числе других типов недоволен и тем, как автор изображает дворянско-аристократические круги России. Буренин считает похвальным его стремление показать «в художественном представлении… картину брожения общественных элементов», но отмечает, что, если писатель поставил себе задачу изобразить «известные явления действительности как жизненную правду, а не как пустую фантасмагорию… (он) не должен увлекаться субъективными ощущениями. Напротив, он всеми силами должен стремиться к возможно более трезвому, так сказать фактическому изображению помянутых явлений. К сожалению, г. Достоевский отнюдь не принимает в расчёт этого резонного требования критики и подчиняется в своём творчестве по преимуществу нервам. От этого печального подчинения выходит то, что болезненное настроение собственной фантазии он олицетворяет в таких диких и странных фигурах, которые не могли быть продуктами не только нашего, реального по своему основному строю времени, но едва ли существовали и в дни… господства болезни индивидуализма».