«Бесы» вчера и сегодня - [20]
На суде Г. Енишерлов показал, что Нечаев скомпрометировал многих студентов, «втолкнув вполне умышленно в казематы сотни людей, если в чём-либо виноватых, то единственно своею доверчивостью и благодушием»>{19}.
Ещё во время первого визита за границу Нечаев посылал в Россию лицам «четвёртой категории» сотни компрометирующих посланий с целью втянуть их в революционную борьбу, причём знал, что эти послания попадают в руки Третьего отделения. Адвокат В. Д. Спасович подчёркивал на суде, что «если бы сыщик с известной целью задался планом как можно более изловить людей, готовых к революции, то он действительно не мог бы искуснее взяться за это дело, нежели Нечаев»>{20}. Даже Баку1нин, и тот на мгновение заподозрил Нечаева в провокаторстве.
Спасович Владимир Данилович
(1829–1906) — русский юрист-правовед, адвокат. «Король русской адвокатуры». Участвовал в судебных процессах над революционерами
Достоевский также использует эти факты в романе. «Шпионом» называет Петра Верховенского Шатов. В шпионстве подозревает его и Ставрогин, напрямую спрашивая об этом.
В своей брошюре «Начало революции» Сергей Нечаев пишет: «Данное поколение… должно разрушить всё существующее сплеча, без разбора, с единым соображением „Скорее и больше“. Первое, с чего надо начинать, считает он, это террор и разрушение. Формы для этого могут быть различными. „Яд, нож, петля и т. п.!.. Революция всё равно освящает в этой борьбе… Это назовут терроризмом! Этому дадут громкую кличку! Пусть! Нам всё равно!“»>{21}
Разве не напоминает эта цитата планов Петра Верховенского из «Бесов»: «Мы провозгласим разрушение… Мы пустим пожары… мы пустим легенды. Тут каждая шелудивая „кучка“ пригодится. Я вам в этих же самых кучках таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут да ещё за честь благодарны останутся. Ну-с, и начнётся смута!»>{22}
Именно так, на основании наблюдений над общественной жизнью России, из реально существующих фактов и судебных показаний, переосмысленных и проанализированных писателем, окрашенных его горькой иронией, гневом и даже презрением, появилось большинство сцен и эпизодов романа.
Почти каждому из героев Достоевского в настоящее время исследователями найдены реально существующие прототипы, некоторые из них жили и позднее написания романа, — это только лишний раз доказывает жизненность героев Достоевского. Об этом написано подробно в комментариях к роману «Бесы». В нём также изображено немало событий, связанных с «революционными» действиями Верховенского и его «пятёрки» — это пожары, убийства, скандалы и т. п., которых не совершили в действительности или не успели совершить нечаевцы. Но если проанализировать все эти действия в романе, — то станет ясно, что они лишь иллюстрируют «Катехизис», демонстрируют на практике «идеи» Нечаева. Но не только идеи русских «теоретиков протеста» того времени:
«В „Бесах“ гневно и зло пародируются и многие широко бытовавшие в Западной Европе и России конца 1860-х годов бланкистские и анархические лозунги уравнения умов, отмены права наследства („старый сен-симонистский хлам“, по выражению Маркса), уничтожения религий, государства, брака, семьи, характерное для крайне левых революционных течений вульгарно-казарменное представление о будущем обществе. <…> В речах Шигалева он создаёт пародию на мелкобуржуазные революционные теории».>{23}
В романе Достоевский не ограничивается критикой нечаевщины, либерализма, слабохарактерности и даже трусости отдельных лидеров нечаевского движения. Объектом не менее жестокой сатиры становятся также и «охранители устоев» — немец-губернатор Лембке, его помощники и жена Юлия Михайловна, другие представители дворянского губернского общества. «Писатель, пользуясь в романе в качестве прикрытия фигурой рассказчика, бьёт оружием своей иронии в самую цитадель высшей царской администрации и высшего света»>{24}.
Сатира его на весь социально-политический строй царской России по глубине, тонкости и точности изображения не уступает подобным выступлениям крупнейших русских сатириков-демократов. В образах героев романа Достоевского мы видим сатиру на правление страной взбалмошной женщины; плохо знающих страну иностранцев (супруги Лембке), мошенников, управляющих на фабрике и самоуправство хозяев, которым безразлична судьба рабочих; полицию, соблюдающую лишь интересы «хозяев» и безразличную к нуждам народа. В связи с этим можно сделать вывод, что роман Достоевского — это трагико-сатирическое изображение всей общественной жизни в России 60-х годов, тяжёлого, переломного периода её истории. И несомненно, что эпиграф о бесах и слова Степана Трофимовича о язвах и миазмах относятся не к одному только изображённому здесь псевдореволюционному движению, но и ко всему неопределённому и болезненному в стране, чуждому народу и оторванному от народных начал.
Как было уже отмечено, писатель использует в романе не только уже знакомые современникам теории либералов, нечаевцев и другие, но и те идеи, которые либо только зарождались, либо были замечены писателем по каким-то одному ему заметным признакам.
Одна из таких теорий — у Кириллова, который готов даже пожертвовать своей жизнью, чтобы открыть дорогу для спасения будущего человечества, чтобы принести людям новый идеал и освободить их от нынешнего идеала — Бога, без которого пока ещё человеку не обойтись. Смертью своей Кириллов хочет доказать себе и всем, что в выдуманного, по его мнению, людьми Бога верить не надо.
