Бестолочь - [24]

Я видел, как боксер-тяжеловес, занимавший третье место в турнире по области, был отх…н двумя пареньками весом по пятьдесят килограммов каждый. Видел, как полковник спецназа МВД прое…л одиночке на двадцать кило меньше, несмотря на то что полковник провёл болевой, но по привычке тренировок полковник не защищал затылок. Выигрывает дух, а не тело. Выигрывает тот, кто хочет победить любой ценой. Кто дерётся не за амбиции, гордыню и прочий бред. Кто сочтёт пулю в голову при задержании за милость, кому важно победить именно здесь и сейчас.

Проще говоря, выигрывает тот, у кого происходит гормональная буря в крови от желания выжить и победить, или хотя бы победить, раз выжить не получается…

Так вот, стоял я и в ответ рычал по-звериному на волков и тихо краем сознания понимал, что, возможно, я докоптил небо. С волками гормональные трюки с накачкой себя психологически не пройдут.

Волки – это не собаки. Даже полукровка с волчьей кровью на собачьих боях гораздо опаснее многих псов бойцовых пород. У волков, в отличие от собак, страшный отсев по генам. Слабые, глупые и трусливые просто не выживают. Конечно, летом волки почти не нападают, сытые, а лишний раз облавы на себя никто не хочет, но ведь раз на раз не приходится. У волков больше страха перед людьми, чем у диких собак, конечно, при условии, что их несколько поколений истребляли. Однако волки более умные и натренированы биться стаей, а не как собаки – копируют поведение вожака…

И какая только хрень в голову не лезет, когда стоишь пять минут напротив волка. И ведь знал, что открытых зон у меня только голова, горло и ноги, но всё же было не по себе. В общем, ночка у меня была беспокойной. Поспишь тут, как же, когда такие соседи бродят рядом. Чуть рассвело, и я с большим удовольствием слез с дерева, на котором дремал остаток ночи, и постарался оказать подальше от любителей повыть на луну.

* * *

В середине третьего дня я вышел на тракт. Не соврал всё-таки Ойха, я вышел на самый натуральный тракт. Если дорога по лесу была шириной примерно с телегу, то на тракте могли спокойно разъехаться две, а то и три телеги. А так, если по существу, то тракт был таким же просёлком, то есть не замощён камнем, кирпичом или чем там федеральные дороги в Средневековье мостят. Чувствую, с такими дорогами по весенней распутице всё движение по тракту замирает.

По тракту я шёл, уже не скрываясь, не прятался по кустам, замечая движение на дороге. Я бы не сказал, что движение было оживлённым. За сутки пути я встретил всего две телеги, несколько пеших и конных людей.

На следующий день мне и вовсе повезло. Седой дедок предложил от дорожной скуки проделать часть пути на его пустой телеге, запряжённой быками. С попутчиком не так скучно, да и поспокойнее будет.

Дед болтал почти без остановки, и я неплохо пополнил словарный запас и узнал последние новости. Деду я представился как наёмник, которого товарищи послали разведать местную обстановку для возможного найма и потому остро интересующегося местными новостями. Не знаю, поверил мне дед или нет, но новостями он делился охотно.

Местный барон Рино Нари, с земель которого я благополучно ушёл, что-то не поделил с двумя другими феодалами из баронства Скансе и баронства Грейем. Подробностей дед, естественно, не знал, так как за одним столом с благородными не сидит. Единственное, что старик добавил, что ходят разные слухи – от версии, что новый барон Нари обесчестил дочку одного из баронов, и до версии, что барон Нари сошёл с ума и сам напал на превосходящие силы противников. Так это или нет, дед не знал. Знал только то, что слухи на то они и слухи. Один дурак брякнет что-то, не подумав, а бабьи языки разносят эту чушь по всем округам. Помимо новостей попутчик мне охотно прояснил цены в округе, да и вообще помог разобраться с подсчётом моей наличности.

Серебряные монеты я, естественно, деду не показывал, а просто спросил: «Какие у вас тут бывают деньги и что на них можно купить? В моих краях совсем другие деньги, и в ваших монетах я мало что понимаю».

На примере нескольких медных монет дед объяснил мне, что бывают крупные монеты с номиналом либо двенадцать, либо шесть. Есть меньшие по размерам монеты с номиналом три и один. Двадцать четыре медника – это одна серебряная монета с номиналом один, но ростовщики и менялы всегда дают меньше, от семнадцати и выше, в зависимости от потёртости монет и собственной жадности. Серебряные монеты тут не такая уж и редкость, но у них всего три номинала: один, три, шесть. То же самое с номиналом касается и золотых монет.

Единственное, чего не знал дед насчёт денег, это то, сколько серебряных монет меняют на золотой с единичным номиналом. Сказал только то, что на самый большой по номиналу золотой можно еды на полгода купить, а если не шиковать, то и больше по времени выйдет. Сам он таких больших денег за раз в руках не держал и поэтому точно не знает. Ему про это говорил знакомый мельник, что копил дочери на приданое. Далее дед с обидой затянул долгую речь о несправедливости в жизни и о том, что мельники никогда не бедствуют. А если мельник при этом подмешивает в муку мелкую древесную стружку, то и совсем быстро становится богачом.