Best Short Stories - [54]
At dinner Waythorn told her of Sellers’s illness and of the resulting complications. She listened sympathetically, adjuring him not to let himself be overworked, and asking vague feminine questions about the routine of the office. Then she gave him the chronicle of Lily’s day; quoted the nurse and doctor, and told him who had called to inquire. He had never seen her more serene and unruffled. It struck him, with a curious pang, that she was very happy in being with him, so happy that she found a childish pleasure in rehearsing the trivial incidents of her day.
After dinner they went to the library, and the servant put the coffee and liqueurs on a low table before her and left the room. She looked singularly soft and girlish in her rosy pale dress, against the dark leather of one of his bachelor armchairs. A day earlier the contrast would have charmed him.
He turned away now, choosing a cigar with affected deliberation.
‘Did Haskett come?’ he asked, with his back to her.
‘Oh, yes — he came.’
‘You didn’t see him, of course?’
She hesitated a moment. ‘I let the nurse see him.’
That was all. There was nothing more to ask. He swung round toward her, applying a match to his cigar. Well, the thing was over for a week, at any rate. He would try not to think of it. She looked up at him, a trifle rosier than usual, with a smile in her eyes.
‘Ready for your coffee, dear?’
He leaned against the mantelpiece, watching her as she lifted the coffee-pot. The lamplight struck a gleam from her bracelets and tipped her soft hair with brightness. How light and slender she was, and how each gesture flowed into the next! She seemed a creature all compact of harmonies. As the thought of Haskett receded, Waythorn felt himself yielding again to the joy of possessorship. They were his, those white hands with their flitting motions, his the light haze of hair, the lips and eyes…
She set down the coffee-pot, and reaching for the decanter of cognac, measured off a liqueur-glass and poured it into his cup.
Waythorn uttered a sudden exclamation.
‘What is the matter?’ she said, startled.
‘Nothing; only — I don’t take cognac in my coffee.’
‘Oh, how stupid of me,’ she cried.
Their eyes met, and she blushed a sudden agonized red.
III
Ten days later, Mr. Sellers, still house-bound, asked Waythorn to call on his way downtown.
The senior partner, with his swaddled foot propped up by the fire, greeted his associate with an air of embarrassment.
‘I’m sorry, my dear fellow; I’ve got to ask you to do an awkward thing for me.’
Waythorn waited, and the other went on, after a pause apparently given to the arrangement of his phrases: ‘The fact is, when I was knocked out I had just gone into a rather complicated piece of business for — Gus Varick.’
‘Well?’ said Waythorn, with an attempt to put him at his ease.
‘Well — it’s this way: Varick came to me the day before my attack. He had evidently had an inside tip from somebody, and had made about a hundred thousand. He came to me for advice, and I suggested his going in with Vanderlyn.’
‘Oh, the deuce!’ Waythorn exclaimed. He saw in a flash what had happened. The investment was an alluring one, but required negotiation. He listened intently while Sellers put the case before him, and, the statement ended, he said: ‘You think I ought to see Varick?
‘I’m afraid I can’t as yet. The doctor is obdurate. And this thing can’t wait. I hate to ask you, but no one else in the office knows the ins and outs of it.’
Waythorn stood silent. He did not care a farthing for the success of Varick’s venture, but the honor of the office was to be considered, and he could hardly refuse to oblige his partner.
‘Very well,’ he said, ‘I’ll do it.’
That afternoon, apprised by telephone, Varick called at the office. Waythorn, waiting in his private room, wondered what the others thought of it. The newspapers, at the time of Mrs. Waythorn’s marriage, had acquainted their readers with every detail of her previous matrimonial ventures, and Waythorn could fancy the clerks smiling behind Varick’s back as he was ushered in.
Varick bore himself admirably. He was easy without being undignified, and Waythorn was conscious of cutting a much less impressive figure. Varick had no head for business, and the talk prolonged itself for nearly an hour while Waythorn set forth with scrupulous precision the details of the proposed transaction.
‘I’m awfully obliged to you,’ Varick said as he rose. ‘The fact is I’m not used to having much money to look after, and I don’t want to make an ass of myself — ’ He smiled, and Waythorn could not help noticing that there was something pleasant about his smile. ‘It feels uncommonly queer to have enough cash to pay one’s bills. I’d have sold my soul for it a few years ago!’
Waythorn winced at the allusion. He had heard it rumored that a lack of funds had been one of the determining causes of the Varick separation, but it did not occur to him that Varick’s words were intentional. It seemed more likely that the desire to keep clear of embarrassing topics had fatally drawn him into one. Waythorn did not wish to be outdone in civility.
Впервые на русском – знаменитый роман американского классика, мастера психологических нюансов и тонких переживаний, автора таких признанных шедевров, как «Поворот винта», «Бостонцы» и «Женский портрет».Англия, самое начало ХХ века. Небогатая девушка Кейт Крой, живущая на попечении у вздорной тетушки, хочет вопреки ее воле выйти замуж за бедного журналиста Мертона. Однажды Кейт замечает, что ее знакомая – американка-миллионерша Милли, неизлечимо больная и пытающаяся скрыть свое заболевание, – также всерьез увлечена Мертоном.
Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть «Поворот винта» стала своего рода «визитной карточкой» Джеймса-новеллиста и удостоилась многочисленных экранизаций. Оригинальная трактовка мотива встречи с призраками приблизила повесть к популярной в эпоху Джеймса парапсихологической проблематике. Перерастя «готический» сюжет, «Поворот винта» превратился в философский этюд о сложности мироустройства и парадоксах человеческого восприятия, а его автор вплотную приблизился к технике «потока сознания», получившей развитие в модернистской прозе. Эта таинственная повесть с привидениями столь же двусмысленна, как «Пиковая дама» Пушкина, «Песочный человек» Гофмана или «Падение дома Ашеров» Эдгара По.
В надежде на удачный брак, Евгения, баронесса Мюнстер, и ее младший брат, художник Феликс, потомки Уэнтуортов, приезжают в Бостон. Обосновавшись по соседству, они становятся близкими друзьями с молодыми Уэнтуортами — Гертрудой, Шарлоттой и Клиффордом.Остроумие и утонченность Евгении вместе с жизнерадостностью Феликса создают непростое сочетание с пуританской моралью, бережливостью и внутренним достоинством американцев. Комичность манер и естественная деликатность, присущая «Европейцам», противопоставляется новоанглийским традициям, в результате чего возникают непростые ситуации, описываемые автором с тонкими контрастами и удачно подмеченными деталями.
Роман «Американец» (1877) знакомит читателя с ранним периодом творчества Г. Джеймса. На пути его героев становится европейская сословная кастовость. Уж слишком не совпадают самый дух и строй жизни на разных континентах. И это несоответствие драматически сказывается на судьбах психологически тонкого романа о несостоявшейся любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Выпускаемый впервые на русском языке роман «Лучше не бывает» исследователи творчества Айрис Мердок единодушно признают одним из лучших произведений автора. Действие романа начинается с загадочного самоубийства чиновника министерства в своем кабинете. Служебное расследование трагического случая, проводимое со всей тщательностью министерским юристом Дьюкейном, переплетается с коллизиями нескольких пар любовников и супругов и завершается самым неожиданным для читателя образом.
Издательство «Текст» продолжает знакомить российского читателя с творчеством французской писательницы русского происхождения Ирен Немировски. В книгу вошли два небольших произведения, объединенные темой России. «Осенние мухи» — повесть о русских эмигрантах «первой волны» в Париже, «Дело Курилова» — историческая фантазия на актуальную ныне тему терроризма. Обе повести, написанные в лучших традициях французской классической литературы, — еще одно свидетельство яркого таланта Ирен Немировски.
Роман «Ада, или Эротиада» открывает перед российским читателем новую страницу творчества великого писателя XX века Владимира Набокова, чьи произведения неизменно становились всемирными сенсациями и всемирными шедеврами. Эта книга никого не оставит равнодушным. Она способна вызвать негодование. Ужас. Восторг. Преклонение. Однако очевидно одно — не вызвать у читателя сильного эмоционального отклика и духовного потрясения «Ада, или Эротиада» не может.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.
Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны великолепные рассказы о непознанном и загадочном.
Чтение оригинальных произведений – простой и действенный способ погрузиться в языковую среду и совершенствоваться в иностранном языке. Серия «Бестселлер на все времена» – это возможность улучшить свой английский, читая лучшие произведения англоязычных авторов, любимые миллионами читателей. Для лучшего понимания текста в книгу включены краткий словарь и комментарии, поясняющие языковые и лингвострановедческие вопросы, исторические и культурные реалии описываемой эпохи. В этой книге собраны страшные истории о таинственных силах, невероятных событиях и необъяснимых явлениях.