Бессмертие графини - [54]

— Разве ты не видишь, наш малыш Фарго слишком истощен, — усмехнулся он, — пусть отдастся инстинктам.

Впрочем, Иероним так цеплялся за своих жертв, что пожалуй у меня бы и недостало сил остановить его. Он был слишком голоден и вампир в нем перевесил человека.

Когда же, наконец, жажда была утолена, Иероним рассказа нам о том, что с ним произошло за эти две недели.

— Люди, — Иероним точно выплюнул это слово, — меня поймали люди. И я даже не понял, как они это сделали. У них были какие-то особые цепи, и я не мог им противостоять.

Рута.

Единственное, кроме солнца, что способно принести вред вампиру это цветки руты. И то, что люди, поймавшие Иеронима, знали об этой траве и смогли ее раздобыть, наталкивало на определенные мысли.

— Рута, — усмехнулся граф. — Графиня, разве ты не рассказала малышу Фарго об охотниках? Ай-ай-ай.

И он покачал головой в притворном сожалении.

— Охотники? — удивленно вскинул брови Иероним. — Как люди могут быть охотниками, если они слабы? Ведь мы куда быстрее их.

Мне не понравилось то, каким тоном это было сказано, но я решила, что попробую разобраться с этим позже.

— Кроме солнца есть еще одна вещь, опасная для нас. Это цветки руты и об этом следует рассказывать каждому из нас, сразу после обращения, — граф кинул на меня укоризненный взгляд, — иначе неопытный и молодой вампир может легко попасться в лапы охотников. Впрочем, ты не должен винить графиню. Не думаю, что она не рассказала тебе о такой важной вещи специально. Просто она никогда не сталкивалась с ними.

Я покраснела, но промолчала.

Действительно, граф повернул все наизнанку, выставив меня виноватой, хотя у меня уже давно зрели подозрения, что он подстроил все сам. Я догадывалась о том, чего он хочет добиться этим, но у меня не было никаких доказательств, и я лишь надеялась, что Иероним просто поверит мне.

Мой рыцарь кинул на меня быстрый взгляд, но так же не сказал ни слова.

Действительно, люди (да и я сама, когда была человеком) считают, что их сможет защитить крест, молитва или чеснок, но ни что из этого на нас не действует. Пусть мы и дети ночи, а граф, наверняка, сам дьявол, но церковь бессильна против нас.

Человек бессилен против нас.

Все, что люди считают святым — для нас пустой звук.

Мы слишком быстры, слишком сильны, способны читать мысли и принуждать. Мы идеальные убийцы.

Убийцы, которых человек будет желать, несмотря на опасность. И даже смерть, которую мы несем, желанна. Единственное, что способно нам навредить — это солнце и та самая трава.

Рута росла в горах на морском побережье и достать ее там, где мы жили сейчас, было практически невозможно. Конечно, охотники имеют запасы этой травы, но они не держат вампира в живых две недели. Они сразу сжигают его.

Предположение переросло в уверенность.

Откуда здесь могли взяться охотники, если мы никого не убивали? Если тщательно стирали память о себе? Выходит, вряд ли это были просто охотники. Более вероятно, что это были наемники графа.

— Я же живу немного дольше, — продолжил граф, усмехнувшись, — и знаю немного больше. И я убил ни одного охотника, пытавшегося меня поймать. Впрочем, мой создатель вовремя предупредил меня об опасности, как и я, в свое время, предупредил графиню.

— Но… — решилась спорить я, однако граф уверенным жестом пресек такую возможность.

— Оставим это. Я не хочу, чтобы вы с малышом Фарго поссорились из-за этого глупого умолчания, — произнес он таким тоном, что мне стало понятно, именно этого он и хочет. — В конце концов, его жизнь лежит на твоей совести, ведь ты его создатель, а утешать расстроенного рыцаря не входит в мои планы. Пусть лучше он в подробностях расскажет нам, как все произошло.

Иероним бросил на меня еще один быстрый взгляд и послушно начал рассказывать.

— Люди напали на меня ночью, притворившись жертвами. Их было пятеро. Я хотел поохотиться, но был не настолько голоден, чтобы не держать себя в руках. Потому я, как обычно, отошел от замка в одну из дальних деревень. Впрочем, вы с Ольгой и так прекрасно знаете, где мы питаемся.

Действительно, граф был в курсе, что мы с рыцарем облюбовали с десяток деревень и питались в них поочередно, для большей безопасности. И это еще больше убеждало в том, что люди, поймавшие Иеронима, были не просто охотниками, а наверняка, работали на графа.

— Не знаю, как вы, граф, — тем временем продолжал Иероним свой рассказ, — но мы с Ольгой обычно выбираем одинокого человека. Так проще стереть ему память и избежать ненужного. Потому я просто хотел пройти мимо них, тем более было еще не слишком поздно.

Иероним рассказывал обстоятельно, хотя теперь, когда он взял себя в руки, голос его был пуст и безразличен. Но несмотря на это я легко смогла представить, что же произошло дальше.

— Что ты забыл тут, благородный? — крикнул один из пятерых, когда Иероним проходил мимо.

Конечно, он мог бы остаться незамеченным, но в тот момент не видел в этом смысла.

Как оказалось — зря.

Столь явное неуважение вызвало гнев моего рыцаря. Еще бы, ведь какой-то крестьянин посмел тыкать ему, пускай и младшему, но сыну барона. Будь на его месте кто другой, нахала ждала бы немедленная расправа.