Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино - [4]
Иронично, но из книги Энн Макинтош, которая называется «Руководство по Квентину Тарантино: Все, что вам нужно знать о Квентине Тарантино»[17], вы мало узнаете о режиссере, если вообще хоть что-то узнаете. В книге невозможно ориентироваться. Ни содержания, ни какого бы то ни было указателя, ни разделов — лишь не связанные факты, цитаты и разные детали. То есть никакой аналитики. Грубо говоря, это руководство представляет собой антируководство по Тарантино. Так пишут о режиссере в Австралии в 2016 году. Даже в справочных книгах середины 1990-х авторы себе такого не позволяли.
Перейдем ко второй категории источников. О Тарантино пишут преимущественно в контексте американского независимого кино. В этом отношении наиболее интересный и живо написанный текст — это книга кинокритика Эммануэля Леви «Кинематограф аутсайдеров»[18]. Автор пишет о рецепции фильмов Тарантино американскими критиками, а также сравнивает режиссера с предшественниками и последователями. Майкл З. Ньюман в своей книге «Инди: культура американского кино» объясняет постмодернистскую природу творчества Тарантино, обсуждая творчество режиссера в контексте американского независимого кинематографа[19]. Джефф Эндрю в книге «Более странно, чем рай: инакомыслящие кинематографисты в позднем американском кино» рассматривает Тарантино наряду с такими авторами, как Дэвид Линч, Джон Сэйлз, Джим Джармуш, братья Коэны, Спайк Ли, Тодд Хейнс, Стивен Содерберг и Хэл Хартли. Всех их Эндрю считает яркими индивидуальностями, изменившими эстетику американского кинематографа, но Тарантино выделяет особенно. Называя режиссера «культурным феноменом», Эндрю положительно оценивает все три его фильма, вышедшие на тот момент[20].
В коллективной монографии «Американский современный кинематограф» Джеффри Сконс относит Тарантино к авторам, ответственным за «ироническую чувствительность» фильмов 1990-х годов, среди которых Тодд Солондз, Хэл Хартли, Тодд Хейнс, Нил Лабут, Александр Пейн, Пол Томас Андерсон и Уэс Андерсон[21]. Творчеству Тарантино в рамках этой части книги посвящен отдельный краткий экскурс Марка Кемрода[22]. Ни Эндрю, ни Сконс не исключают Тарантино из «умных ироников», в то время как Джесси Фокс Мейшарк в своей монографии «Постпопулярный кинематограф» фактически отказывается рассматривать его как режиссера, который делает осмысленное кино. По мнению Мейшарка, в отличие от таких кинематографистов, как Александр Пейн, Пол Томас Андерсон, Уэс Андерсон и других, Тарантино якобы ориентирован на игры с популярной культурой и не слишком заботится о том, чтобы вкладывать в свои фильмы большие идеи, что, кстати, соответствует действительности. Мейшарк утверждает: «В то время как „Криминальное чтиво“ в конечном счете можно считать фильмом о фильмах (и телевизионных шоу, и популярной музыке, и популярной культуре), картины типа „Бутылочной ракеты“ (1996) Уэса Андерсона и „Ночи в стиле буги“ (1997) Пола Томаса Андерсона больше рассказывают о характерах режиссеров»[23]. Кроме того, «Фильмы Тарантино не просто относятся к популярной культуре. Они живут и дышат ею, в то время как Андерсон [в конкретном случае речь идет о картине «Ночи в стиле буги» Пола Томаса Андерсона. — А. П.] использует ее главным образом как орнамент»[24]. Таким образом, Тарантино оказывается исключенным из «умного американского кинематографа». Но, как мы видели, это «особое мнение» Мейшарка.
В эту же категорию можно включить научные статьи, которые стали частью сборников, посвященных более широким темам, или монографии, в которых фильмам Тарантино отводится значительное место. Наглядным примером монографии может быть книга Сьюзен Фрайман «Клевые мужчины и второй пол»[25]. Монография важна тем, что автор не только рассматривает Тарантино как клевого мужчину, но и помещает его картины в контекст гендерных исследований. Хотя Фрайман обсуждает преимущественно известных писателей и интеллектуалов (например, Эдварда Саида и Эндрю Росса), свое повествование она начинает с Тарантино, потому что последний предлагает яркую анатомию клевого — своеобразное восстание мужчин против рутины и зависимости от отношений. Из фильмов Тарантино Фрайман анализирует «Бешеных псов» и «Криминальное чтиво», акцентируя внимание на темах насилия, интимности, кодирования мужского или женского поведения, но почти не уделяет внимания анализу жанровых и нарративных особенностей творчества режиссера. Любопытно, что интеллектуалов она характеризует как «блестящих» и «прогрессивных», в то время как режиссеры у нее остаются всего лишь «харизматичными». Раз уж речь зашла о сексе и гендере (этой теме исследователи почти не уделяют внимания), нельзя не упомянуть яркую, но бесполезную статью Тодда Ондердонка, включенную в сборник «Новое голливудское насилие». Текст автора носит недвусмысленное название «Смертоносная гомосоциальность Тарантино»[26]. Автор концертрирует свое внимание лишь на «Криминальном чтиве» и отчаянно пытается доказать единственный тезис: фильм Тарантино изображает мужские гомосоциальные отношения, что позволяет исследовать системные гендерные предубеждения и гомофобию американского капитализма. С точки зрения Ондердонка, в «Криминальном чтиве» показана скрытая динамика гендерной системы, под которой режиссер готов подписаться. О насилии в тексте почти не говорится, зато есть подробный анализ мужского поведения и взаимодействия мужчин. Читать это интересно, однако интерпретация более чем спорная. Наконец, статьи о Тарантино можно обнаружить, казалось бы, в неожиданных сборниках, например текст Мимми Войзницы о «Бесславных ублюдках» в книге «Nazisploitation! Образ нацистов в Lowbrow-кинематографе и культуре»
