Бессердечные - [50]
Стоило им выйти из палаты, как следом тут же увязались Тара, Руби и Алексис – наверняка шпионили.
– Привет, Ханна. Можно тебя на минутку? – Тара натянуто улыбалась.
Айрис резко обернулась.
– Она не хочет с тобой общаться.
– А Ханна сама за себя ответить не может? – спросила Тара. – Или ты и ей тоже промыла мозги?
Они дошли до дивана под окном, выходившим на парк за зданием лечебницы. Тут же имелись узорчатые розовые коробки с бумажными салфетками: предполагалось, что здесь девочкам удобнее всего посидеть и поплакать. Ханна глянула на Тару и усмехнулась. Та конечно же чувствовала себя отверженной и поэтому кипела от зависти и злости, пытаясь настроить Ханну с Айрис друг против друга. Ну, пусть пытается. Вперед и с песней. Ханна не верит ни единому ее слову.
– У нас личный разговор! – вспылила она. – Придурки в нем не участвуют.
– Так легко ты от нас не избавишься, – сердито предупредила Тара. – Вместе будем сидеть на групповой терапии.
Комната для проведения сеансов групповой психотерапии находилась рядом, за большими дубовыми дверями. Раздраженно вздохнув, Ханна отвернулась. К сожалению, Тара была права: сегодняшним утром на сеансе групповой психотерапии должны были присутствовать все девочки, проживавшие на первом этаже.
Зачем нужна эта групповая психотерапия, Ханна вообще не понимала. Общение с психотерапевтом один на один, с глазу на глаз – еще куда ни шло. Вчера она опять встречалась со своим лечащим врачом, доктором Фостер, но говорили они, главным образом, о косметических процедурах для лица, которые делали в лечебнице, об ее отношениях с Майком Монтгомери, с которым она начала встречаться перед самым отъездом в клинику, и о том, как ей повезло, что она мгновенно нашла общий язык с Айрис. Ханна ни разу не упомянула ни про Мону, ни про «Э» и тем более не собиралась выбалтывать свои секреты Таре и прочим уродинам из ее компании.
Айрис, бросив взгляд на Ханну, заметила унылое выражение ее лица.
– На групповой терапии не страшно, – заверила она подругу. – Просто сиди и пожимай плечами. Или скажи, что у тебя месячные и ты не настроена разговаривать.
Сеансы групповой психотерапии проводила доктор Родерик – или «доктор Фелисия», как она просила ее называть, – ухоженная, жизнерадостная женщина-ураган. Она высунула голову в коридор и, широко улыбаясь, пропела:
– Добро пожаловать!
Девушки вошли. Посреди комнаты были расставлены в круг мягкие кожаные кресла и оттоманки. В углу журчал небольшой фонтанчик, на буфете из красного дерева выстроились в ряд бутылки с водой и содовой. На столах ждали своего часа коробки с бумажными салфетками «Клинекс». В большой сетчатой урне у двери пристроились длинные пенорезиновые «червяки»; с такими Ханна, Эли и остальные их подруги обычно забавлялись в бассейне Спенсер. На полках в углу – барабаны бонго, деревянные флейты и тамбурины. Оркестр, что ли, хотят организовать?
Когда все девочки расселись, доктор Фелисия закрыла дверь и тоже села.
– Итак, – произнесла она, раскрывая огромный ежедневник в кожаном переплете, – сегодня мы сначала поделимся впечатлениями о минувшей неделе, а потом поиграем в «Минное поле».
Все застонали, заворчали. Ханна вопросительно посмотрела на Айрис:
– Это что за игра?
– Упражнение на доверие, – объяснила Айрис, закатывая глаза. – Она разбрасывает по комнате разные предметы – «бомбы» и «мины». К примеру, тебе завязывают глаза, и партнер ведет тебя по «минному полю» так, чтобы ты не «подорвалась».
Ханна скорчила гримасу. И вот за это ее отец платит по тысяче долларов в день?
Доктор Фелисия хлопнула в ладони, призывая всех ко вниманию.
– Ладно, давайте обсудим, как у нас дела. Кто начнет?
Желающих не нашлось. Ханна почесывала ногу, думая о том, что ей сегодня лучше сделать: французский маникюр или горячее обертывание для волос. Стройная темноволосая девушка по имени Пейдж, сидевшая напротив, грызла ногти.
Доктор Фелисия, устало вздохнув, обхватила руками колени. Потом ее взгляд остановился на Ханне.
– Ханна! – звонким голосом обратилась она к ней. – Добро пожаловать в группу. Девочки, Ханна здесь сегодня в первый раз. Давайте все вместе окажем ей радушный прием. Ханна – на ней были ботильоны Proenza Schouler – поджала пальцы ног.
– Спасибо, – буркнула она себе под нос. Журчание фонтана ревом отдавалось в ушах. От бульканья ей захотелось в туалет.
– Тебе здесь нравится? – спросила доктор Фелисия, модулируя голосом, который то возносился вверх, то устремлялся вниз. Она принадлежала к тому типу людей, которые никогда не моргают, но зато всегда улыбаются; в общем, докторша смахивала на двинутую участницу группы поддержки, принимающую «риталин»[31].
– Да, вполне, – отвечала Ханна. – Пока даже, гм, весело.
