Беспризорник Кешка и его друзья - [8]

— Греби под себя, под себя больше! — кричал он то исчезавшему под водой, то снова появлявшемуся товарищу.

У небольшой косы Кешка круто повернул Вулкана к реке, но напуганная лошадь в воду не шла.

— Вулканчик, спасай Лу! — понукал Кешка и стал колотить поводом по крупу и шее коня.

Вулкан нагнул голову, закусил удила и продолжал пятиться.

— Вперед, черт! — привстав на стременах, выходил из себя Кешка.

Вулкан топтался, мотал головой, но в реку не шел.

Кешка нагнулся и выломал ветку.

— На! На тебе! Еще на! — с ожесточением стал он хлестать лошадь.

Наконец конь осторожно и нерешительно шагнул в воду, попятился, опять шагнул и, к неописуемой радости седока, плавно поплыл на середину Суйфуна.

Вначале Лу несло прямо к Кешке, но вдруг течение резко повернуло, и его потащило к противоположному, правому берегу.

«Как крутит, а!» — подумал Кешка. Он не растерялся, с силой потянул за повод и начал колотить ногами по бокам мерина, чтобы плыть по течению рядом с товарищем и улучить момент для его спасения.

Вулкан поворачивался неуклюже и медленно. Чтобы подобрать товарища, Кешка приподнялся на стременах.

— Леньча, сейчас!.. Малость потерпи! Под себя, под себя греби! Больше ногами бултыхай!

Смертельно перепуганный Лу беспорядочно барахтался, все чаще скрываясь под водой. Наконец Кешка оказался подле товарища. Рискуя свалиться с седла, он схватил Лу за жесткие волосы и потащил из воды…

Течение несло лошадь и седока к правому берегу. «Ну и хорошо, — думал Кешка, — переедем в город на пароме. С той стороны нас никак не могут ожидать».

Вулкан почувствовал под ногами дно, вздохнул и стал отфыркиваться. Пока было глубоко, Кешка легко держал Лу за волосы. Теперь пришлось бросить повод, схватить друга за шиворот и так тащить до самого берега. На песчаной отмели Кешка осторожно опустил его и быстро соскочил с седла.

— Ты уже на земле, Лу. Вставай! — стал он теребить друга.

Тот лежал неподвижно, не подавая признаков жизни.

Кешка оттащил Лу от приплеска и приложил ухо к его груди. «Не дышит!» — показалось ему. Мальчику приходилось видеть, как рыбаки приводили в чувство тонувших людей. Он принялся колотить друга по лопаткам, перевертывал его на спину, хватал за руки и беспорядочно ими махал.

Неизвестно, помог ли Кешка, но к его великой радости изо рта Лу полилась вода.

— Леньча, возьми пальцы в рот, пусть стошнит, — советовал он, и, видя, что Лу не понимает, сам засунул ему пальцы в рот.

Кешка тотчас же поплатился за эту смелость. Задыхающийся Лу так схватил его зубами, что Кешка с криком вскочил:

— Пальцы, черт!.. Пальцы! Чего кусаешься?! Я ж тебя спасаю, а ты?!

Наконец Лу открыл глаза и начал отплевываться.

— Ожил! — обрадовался Кешка.

3

— Ну, что, Леньча, подадимся дальше? — спросил Кешка, когда Лу отдышался. — Смотри, где теперь Хенина сопка. На той стороне осталась.

Лу безразлично посмотрел и ничего не ответил.

Откуда-то появилась сорока. Она села на лозу и пронзительно застрекотала, словно подбадривая ребят.

— Надо дотемна переправиться через реку. А то солнце уже зашло. Паромщик может сказать: «Переплавляйтесь вплавь, вы ж без телеги», — торопил Кешка товарища, дергая его за мокрую рубаху.

Лу нехотя встал. Опять пришлось отыскивать пень, чтобы китайчонок смог забраться на Вулкана.

Проселочная дорога проходила по живописной местности. Справа виднелась береговая полоса реки Суйфун. Слева цвел мак, посеянный здесь китайцами. Тут были бутоны розовые и малиновые, темно-красные и ярко-красные, синеватые и бледно-розовые, сиреневые и чисто белые.

За деревьями показалась переправа. Мальчики хотя и не ожидали с этой стороны погони или засады, но все же со страхом въехали на паром.

— Что это вы, хлопчики, мокрые, да и конь тоже? — спросил паромщик, глядя на влажные рубашки мальчиков.

Дети украдкой переглянулись.

— Да так, малость выкупались, — нашелся Кешка.

Дед посмотрел на побывавшее в воде седло, на влажную гриву лошади, на встревоженные лица мальчуганов и укоризненно покачал головой, но больше вопросов не задавал.

Когда паром причалил к берегу, был уже поздний вечер. На улице-односторонке, у засиженного воробьями забора, ребята распрощались с Вулканом. Кешка быстро разнуздал коня, обнял за шею, а Лу погладил белое пятно на его лбу.

Вулкан против обыкновения не топтался. Почувствовав ласку, он стоял смирно, наклонив красивую голову, и только изредка поводил ушами, словно прислушивался.

Пустив Вулкана, чтобы он сам дошел до городского дома Хватова, взволнованные ребята отправились домой.

Вот и знакомый телеграфный столб с перекладиной наверху. Он покосился и походил на подгнивший кладбищенский крест. «Сейчас мамку увижу. Наверно, все хворает. Сам расскажу ей и про Хватова, и про партизана Налетова, и про коня. Скажу, что без коня не добрались бы: и лес, и звери, и далеко!» — с такими мыслями Кешка подбежал к воротам небольшой мазанки, которая стояла около дороги. И вдруг из-за ограды послышался бешеный лай незнакомой цепной собаки. От неожиданности Кешка отпрянул назад. Лу тоже остановился и проговорил:

— Кешка, какого пса твоя мать взяла. Смотри не подходи, а то без штанов останешься.