Бесхозная страна - [3]

Строчки ложатся за строчками, страница за страницей. Привычная и любимая работа. Запах чернил и клацанье типографских станков. Недели через три-четыре, может раньше, "Морская навигация" будет переведена на тассунарский язык от первой страницы до последней. Правда, Саян бросил взгляд на разворот книги, ещё нужно будет аккуратно и точно перерисовать многочисленные рисунки, схемы и чертежи. Дополнительные проблемы, сложности и расходы, зато "Морская навигация" на тассунарском языке с рисунками, схемами и чертежами существенно выиграет в цене и ценности. Покупателям будет гораздо легче выложить за бумажный томик десяток-другой лишних дзэни, местных медных монет. Но это будет после.

— Витус?

Саян оторвал глаза от бумажного листа. Проход внутрь дома считается продолжением улицы. На земляном полу в соломенных сандалиях стоит Вжин, помощник и первый мастер типографии. Простолюдин в рабочем поношенном кимоно с коротким подолом вопросительно и преданно смотрит в глаза. Палочка для письма в лёгком раздражении опустилась на кедровую столешницу.

— Слушаю вас, уважаемый, — Саян вежливо улыбнулся. — По какому поводу вы пришли?

Нежданный и незапланированный приход Вжина оторвал от любимой работы. В груди неприятно щиплет раздражение. Только не дело уважаемому торговцу рычать на работника или, упаси бог, на покупателя.

Вежливый вопрос Вжин воспринял как предложение войти и поднялся на деревянный настил внутри дома. Соломенные сандалии мягко плюхнулись на земляной пол за его спиной. Не так давно первому мастеру исполнилось сорок два года, седина лишь коснулась его коротко стриженых волос. Обычно тассунарцы тощие, как недокормленные подростки. Для простолюдина, который в детстве полол грядки с репой, Вжин довольно крупный и упитанный.

Вжин великолепно разбирается в печатном деле, в типографских станках, литерах и красках. Его рабочее кимоно из конопли далеко не первой свежести, однако на просторных рукавах и подоле невозможно найти ни одного чёрного пятнышка типографской краски. И это при том, что ему непосредственно приходится стоять у печатного станка и набивать чернилами печатный набор. Он даже умеет бегло читать, но, к превеликому сожалению, совершенно не в ладах с математикой. Расплатиться за обед в лапшичной, правильно подсчитать стоимость заказанных блюд и напитков ещё может, а вот подбить бухгалтерский баланс, учесть затраты на расходные материалы и свести числа в удобную таблицу — это далеко за пределами его умственных возможностей.

— Разрешите? — Вжин замер с погнутой спиной возле столика.

Саян молча кивнул, Вжин тут же присел возле столика на корточки.

— Уважаемый, — тихо, словно заговорщик на тайном собрании в заброшенном доме глубокой ночь, произнёс Вжин, — вы слышали последнюю новость из дворца нашего любимого императора?

— Нет, не слышал, — осторожно ответил Саян.

— Как же? — Вжин очень правдоподобно изобразил на лице удивление, хотя на самом деле ещё больше обрадовался, в его глазах загорелся хорошо знакомый огонёк. — У нашего любимого императора Тогеша Лингау сегодня утром родился сын. Мне известно имя, которым нарекли младенца, — Рум! Я даже знаю, кто его мать.

— И кто же? — Саян слегка улыбнулся.

— Это не уважаемая Леная Гюншер, супруга нашего повелителя, а Агнессия Шрайт, самая красивая наложница нашего любимого императора.

Саян плотно сжал губы, неловкий смех едва-едва не вырвался наружу. По непонятным причинам простолюдина Вжина очень, очень интересует личная жизнь императора и его ближайших придворных. Первый мастер типографии постоянно снабжает Саяна новостями из дворца, будь то рождение очередного сына или анекдот о том, как витус Борп, придворный астролог, оплошал на важной церемонии, когда положил катану на пол перед собой остриём вперёд.

— И каким же по счёту сыном будет новорождённый Рум? — Саян вежливо улыбнулся.

Простой вроде бы вопрос заставил Вжина смутиться и покраснеть.

— Ну-у-у… Пятый, наверно, — неуверенно пробормотал Вжин. — А может, шестой.

Поддеть страстного собирателя придворных новостей и сплетен на его любимом поприще — это надо уметь. Маленькая, но очень приятная победа.

— Вжин, я тебе много, много раз говорил: — Саян, словно строгий учитель перед нерадивым учеником, поднял указательный палец, — нам, простым подданным, не полагается много знать о личной жизни императора. Всё, что от нас требуется, — работать, вовремя платить налоги и соблюдать законы нашего великого государства. Так у тебя какое-нибудь важное дело ко мне? — Саян выразительно уставился на Вжина.

— Э-э-э… нет, уважаемый, — Вжин отвёл глаза.

— Вот! — Саян вновь поднял указательный палец. — За новость, конечно, спасибо. Когда начнутся официальные празднования, мы обязательно выпьем по чашечке горячего сакэ за здоровье и долголетие очередного сына императора. А сейчас возвращайся к работе.

Вжин нервно оглянулся по сторонам. Первому мастеру очень, очень хочется рассказать побольше подробностей из личной жизни императора. Не иначе людская молва донесла до его ушей пару-тройку пикантных подробностей. С тихим вздохом Вжин поднялся на ноги.

— Осторожней! — на выходе из приёмного зала Вжина задел плечом парень лет двенадцати в ношеном хлопковом кимоно с чужого плеча.