Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации - [24]

ЛКЮ встречает эту аналогию с явным сомнением.

«Нет, здесь все-таки другая традиция, другая история. Японская система выросла из самурайской этики. Вот самурай, и при нем некоторое число последователей, которые готовы умереть за него или умереть вместе с ним. И вот самураи собираются вместе – объединяются самураи, и с каждым из них приходит команда его последователей».

Я спрашиваю: «Значит, так и устроены эти знаменитые фракции ЛДП?»

«Конечно. Именно этот обычай они привнесли в политическую систему. Это структура фракций, когда глава фракции изыскивает те или иные формы политического воздействия, которые можно обрушить на головы других членов парламента. Если вы это не умеете, вам не быть лидером фракции. У вас должны быть под рукой деньги для поддержки своей фракции. Каждый раз, когда подходят выборы, они обойдутся вам в 5 миллионов долларов. Все оклады вместе с дополнительными льготами и привилегиями потянут еще на 100 миллионов. Так что с началом выборов вы должны знать, откуда взять все эти деньги».

Ли говорит о серьезных деньгах – миллиардах и миллиардах иен.

«Китайская система в силу специфической истории страны сложилась совсем по-другому. Это имперская система. Руководитель, то есть император, собственноручно назначает всех высших чиновников. А как проходит это назначение? Через систему экзаменов. Сразу не скажешь, давала ли эта экзаменационная система хороших администраторов, но уж по крайней мере глупых людей она не пропускала. Коммунистическая партия несколько модернизировала эту систему. Когда закончилась „культурная революция“, к этой системе вернулись снова. Они установили такие правила (начало положил Дэн Сяопин), что в таком-то и таком-то возрасте вы обязаны покинуть определенный пост. Даже если вы дослужились до ЦК или политбюро, вы должны уйти в отставку в возрасте 65 лет; если же вы оказались на самой вершине, то есть назначены президентом или премьер-министром, вы уходите на пенсию в 70.

Таким образом, сейчас каждое новое поколение оказывается более высокообразованным, чем его предшественники. Вы можете увидеть мэров, которые получили докторскую степень или даже MBA в одном из американских университетов. В результате китайская структура власти не подразумевает фракций как таковых. Правда, остается такая вещь, как личная преданность тому или иному лидеру в руководящих органах».

«Не думаете ли вы, что китайцы позволят своей руководящей партии превратиться в такой динамичный организм, в котором идет непрерывная борьба фракций?»

«Они знают, что, если начать раскол Китая по этому направлению, он в конце концов развалится на части».

На это можно возразить, что Китай и так развалится на части, если его коммунистическая партия не откажется от своего догматического единообразия, не допустит развития открытых и энергично конкурирующих друг с другом идейных направлений. Такая структура могла бы более адекватно отражать многообразие мнений, царящих на необъятных просторах Китая. Мне, по крайней мере, это представляется вполне очевидным.

Хороший, плохой, злой

Взгляды ЛКЮ на те силы, которые стоят за событиями современной истории, в двух словах не опишешь. Всякий человек, обладающий достаточно развитым умом, хорошо знает, что нет на свете одного-единственного фактора, с чьей помощью можно было бы объяснить все, что происходит в жизни. Это применимо к любой ее сфере – будь то экономика, теория игр, культура или даже наши отношения с Высшими Силами. Тем не менее ЛКЮ уверен, что великим лидерам, когда они достигают вершин своего политического пути, бывает под силу развернуть историю в желательном для них направлении. Ли является убежденным сторонником принципов правительственного элитаризма (в безусловном предположении, что элита должна быть высококвалифицированной, иметь глубокую мотивацию и недюжинное личное мужество – последний момент является одним из обязательных условий). При таких позициях не странно, что он видит смысл в исторических концепциях, которые оставляют место для действий «великой политической фигуры».

«Назовите великих политических деятелей, с которыми вам доводилось встречаться».

«Самым значительным из них я бы назвал Дэн Сяопина. Представьте себе: в его годы признать свою неправоту, признать, что все эти догмы, марксизм, ленинизм, маоизм – все это не работает и все это необходимо отбросить. Нужно быть великим человеком, чтобы это сделать, чтобы убедить одних и побороть других своих соратников по старой гвардии, чтобы заявить, что теперь мы пойдем другим путем».

Обычному западному интеллектуалу должна претить сама мысль об оказании таких почестей Дэну. Этот коммунистический лидер, самый сильный после Мао, известен всем как безжалостный убийца своих политических противников. Будучи помощником Мао, он организовывал массовые казни, лагеря, голодомор, который унес жизнь множества людей из-за убийственного равнодушия, проявленного государством. Будучи наследником Мао, в 1989 году он находился на вершине власти. Именно он спустил курок в бойне на площади Тяньаньмэнь, в бойне, унесшей жизни тысяч безоружных китайских граждан.