Бесценная - [52]

Ей нечего было возразить, когда два этерца буквально выросли у нее за спиной. Они скалили мелкие зубы, задрав верхнюю губу. Но взгляд при этом был довольно доброжелательный, а копья опущены. Так что Марина решила принять этот оскал за улыбку.

– Надеюсь, нас не съедят, – пробормотала она, усердно скалясь в ответ.

– Нет. Г’тари – вегеторианцы, – успокоил Сингх.

– Это они тебе сказали? – фыркнула девушка.

Подобрав рюкзаки, они в сопровождении этерцев двинулись вдоль берега, поросшего редкой травой. Вскоре двое туземцев нырнули в заросли и пропали. Марина бросила в их сторону обеспокоенный взгляд, но Итико, заметив это, начал что-то говорить, бурно жестикулируя.

– Ренко и Тахико пошли коротким путем, через саванну, – старательно переводил Сингх. – Они предупредят племя о нас.

– Ты понимаешь их речь?

Снова и снова тарианец ее удивлял.

– Нет. Я читаю их мысли.

– А мои?

Он как-то странно посмотрел на нее.

– Ты действительно хочешь знать?

Ответ вырвался быстрее, чем она смогла его осознать:

– Нет! Лучше останусь в неведении!

Само допущение, что кто-то может читать ее мысли, казалось Марине кощунством. Это же посягательство на святая святых! На ее внутренний мир, личное пространство! Если Сингх способен читать чужие мысли так же легко, как звездные карты, у нее не останется ничего, чтобы она могла сохранить для себя. Она вся будет раскрыта перед ним, как на ладони. Все тайны, мечты и желания…

– Не смей читать мои мысли! – прошипела, бросая в сторону тарианца яростный взгляд.

А потом послала Итико обаятельную улыбку.

***

Селение г’тари представляло собой небольшую утоптанную площадку, окруженную частоколом. Внутри располагались шатры, сплетенные из лиан и высушенной травы, похожей на земной тростник. Между ними, в самом центре, возвышалось что-то вроде торжественной стелы – высокий, в три человеческих роста каменный столб, расписанный белыми письменами.

Когда путешественники вошли в деревню, под столбом на небольшом возвышении сидел еще один нуарато – так этерцы называли себя.

– Это вождь, – пояснил Сингх, когда их подвели к нему. – Итико его единственный сын и старший воин племени. Будь почтительна и не делай резких движений. Мне не хочется уничтожать этих милых созданий.

Мартина с трудом сдержала язвительный ответ. Она устала за время пути, проголодалась и вовсе не горела желанием кланяться перед каким-то дикарем. Ей хотелось сбросить рюкзак и вытянуть ноги. Но серьезный взгляд Сингха заставил ее присмиреть и на всякий случай придвинуться к нему поближе. Что ни говори, а под защитой грозного тарианца было не так уж страшно.

На вид вождь выглядел очень старым. На его голове не было и клочка волос, только лысина – блестящая, точно натертая маслом. Сухое сморщенное лицо избороздили морщины. Но в чертах прослеживалось сходство с Итико – в их родстве Марина не сомневалась.

Между тем площадь перед столбом заполнялась. Нуарато появлялись словно из ниоткуда. Казалось, три десятка шатров никак не могут вместить такого количества жителей! Их становилось все больше и больше. Мужчины в набедренных повязках, женщины в передниках вместо платьев, голые дети…

Они разглядывали пришельцев, переговаривались, наполняя воздух птичьими голосами. Но слишком близко подходить не спешили.

Марина бросала незаметные взгляды по сторонам. Этерцы напоминали людей, но были в них и отличия. Например, у всех напрочь отсутствовали соски, а у женщин – молочные железы. Тонкие кости, вытянутые черепа. Женщины чуть ниже мужчин, но с такими же узкими бедрами.

Ни один из этерцев не страдал лишним весом. Ни один из них не мог похвастать внушительной мускулатурой. Но при этом что-то подсказывало: все они необычайно сильны.

Преклонив колено у возвышения, Итико поднялся и шепнул что-то на ухо отцу.

Уши у этерцев были крошечными, но с длинными, будто оттянутыми мочками. Это Марина тоже отметила.

Вождь посмотрел на нее, потом на Сингха. Потом опять на нее, на этот раз задержавшись подольше. И что-то сказал.

Она бросила на Сингха вопросительный взгляд.

– Иуратахо – вождь племени г’тари – приветствует божественного Тахакатири и его белокожую спутницу на берегах Иуцваталя, – перевел тарианец слова старика. – Похоже, нуарато собираются устроить ночное празднество в мою честь.

– В твою?! – прошипела Марина, стискивая его руку.

– Ну да, – он невозмутимо глянул на нее сверху вниз. – Они признали меня за бога Тахакатири – небесное светило.

– А я?

– А ты в их понимании всего лишь аслетти – моя рабыня.

Вождь сказал что-то еще, и все вокруг рассмеялись. Даже свирепые лица воинов осветила озорная улыбка.

Марина покосилась на Сингха, но тот стоял абсолютно невозмутимый. Словно этот смех его не касался. А потом стало не до раздумий. К ней подбежали женщины г’тари, что-то лепеча и смеясь, схватили за руки, потащили куда-то. Она оглянулась, ловя взгляд тарианца, и ей показалось, что в его глазах светилась насмешка.

Он смеется над ней?!

Ее охватило внезапное раздражение.

Надо же, какие-то дикари его богом признали! Вот счастье-то! Есть чем гордиться!

Зашипев, она вырвалась из цепких рук нуарато.

Но те не дали ей улизнуть, окружили плотным кольцом, увлекая прочь от центра селения. Женщины щебетали, перебивая друг друга, трогали ее волосы, касались лица, груди, и на их лицах светилось изумление, смешанное с благоговением.