Берлинская лазурь - [12]

– Абсолютно, – ответила та, – ты посмотри на него, он весь пылает! Никак не ожидал так много счастья сразу. И если мы сейчас же перейдем ко второй части Марлезонского балета, он так перенервничает, что у него тупо не встанет. И зачем мне такое печальное начало нашего «долго и счастливо»? То ли дело мы сейчас пойдем, потанцуем, насмотримся всякого, потрогаем друг друга за разные места, а поутру я растворюсь, как волшебная фея в тумане, чмокнув в щечку и прошептав «позвони завтра». И как ты думаешь, каков шанс, что он мне перезвонит так скоро, как только поймет, что уже можно?

– Процентов двести, пожалуй.

– Вот именно.

– А на сколько процентов он уже уверен, что ты ведьма?

– Примерно на столько же, но я готова спорить, он и сам не прочь приворожиться.

Очередь возле «Китката», вопреки их опасениям, была небольшой, и буквально через пятнадцать минут они вошли внутрь. Вечерние наряды несколько выбивались из привычного образа завсегдатаев. Как ни крути, одежды на троице было многовато. Но не пустить этих красавцев с горящими взглядами и жаждой приключений бравые парни на входе просто не смогли. В конце концов, кому, как не им, знать, через сколько минут вся эта приличность окажется брошенной в дальнем углу, а выходить отсюда все равно все будут в плащах на голое тело, а из карманов плаща будут торчать чулки и прочие атрибуты былой роскоши.

В отличие от остальных, Лиза была здесь впервые, ничего подобного ей видеть не доводилось. Большинство посетителей действительно были голые, одежда других выглядела куда более вызывающей, чем нагота. Торжество кожи, латекса, металла и всевозможных аксессуаров начиная от париков и перьев и заканчивая страпонами конских размеров поражало воображение не привыкшей к подобной свободе москвички. Она почувствовала себя слишком одетой, завязала свою приличную белую рубашку на манер ковбойки, а юбку подтянула вверх, чтобы та выглядела как мини. Катя сделала свое декольте существенно глубже, так что благодаря практически вырвавшемуся на свободу роскошному четвертому размеру, на ее юбку в пол никто не обращал никакого внимания. Ханс же просто снял рубашку, оставшись в распахнутой жилетке на голое тело с шестью идеальными кубиками на прессе. Он начал было сетовать на свое неподобающее одеяние, но в этот момент Катя нежно провела рукой по его спине, и Ханс мгновенно передумал жаловаться на что бы то ни было.

Возле одного из баров Лиза заметила бассейн с сауной, вокруг которого на диванах возлежали прекрасные обнаженные и полуобнаженные люди. Музыка здесь была поспокойнее и потише, чем на основном танцполе, так что можно было разговаривать и флиртовать, периодически погружая разгоряченное тело в прохладную голубую сияющую воду.

А еще в клубе танцевали. Со старта Лиза насчитала целых три зала, где модные диджеи качали беснующуюся в экстазе толпу, а на сценах, шестах и в клетках красиво извивались более профессиональные и еще более волшебные создания. Не всегда было понятно с первого взгляда, которые из выдающихся частей их тела принадлежат им с рождения, а какие являются шок-продуктом эротической индустрии. Ну и, конечно, тут был секс. Везде. У бассейна, в баре, на танцполе, на всех возможных поверхностях: диванах, качелях, медицинских креслах, в нишах коридоров и в специально оборудованном всевозможными девайсами подвале. Все было создано, чтобы удовлетворить самый изощренный вкус и безудержную фантазию.

Одиноких девушек было немного, и Лиза постаралась держаться ближе к друзьям. Она не боялась внимания, просто все было слишком непривычно. Начиная с изъятия телефона на входе и кончая атмосферой абсолютной вседозволенности. Да, кончая… Лиза вспомнила, что секса у нее не было уже почти два месяца, а хорошего секса – считай полгода, и почти случайно уперлась взглядом в высокого спортивного темнокожего парня, оказавшегося рядом. Он приобнял ее, посадив верхом на свое голое влажное бедро и, плавно покачиваясь, начал танцевать.

С головы до ног ее окатило горячим мускусом. Дыхание участилось. Сердце забилось быстрее. Во рту пересохло. В последней попытке спастись она протянула назад свободную руку, будто пытаясь найти в темноте Катю, но той рядом не оказалось. Она сидела чуть вдалеке на высоком барном стуле, страстно целуясь с Хансом. И это стало последней каплей. Она повернулась к своему партнеру и на выдохе всем телом прижалась к его художественно вылепленному торсу. Вторая его рука тут же легла ей на задницу, он приподнял ее за второе бедро и буквально посадил себе на пояс. Лиза обвила его ногами и уже приготовилась к продолжению, но в этот момент к ним подошел нежнейший белокурый эльф и с фразой «ах вот ты где!» яростно поцеловал ее (уже практически ее, хотя бы на ближайшие полчаса, а-а-а-а!) афроберлинца.

Улыбнувшись во все свои белоснежные сто тридцать два зуба, тот нежно чмокнул Лизу в щеку, аккуратно поставил на пол и удалился, крепко сжимая могучей пятерней ягодицу своего любовника. «Да что ж это со мной такое?!» – в сердцах подумала Лиза. «Это Берлин» – долетело до нее из разговора проходящей мимо парочки. Благо в этот момент к ней подошли Катя с Хансом, и в руках у подруги были два стакана коктейля, светящегося голубым и мистическим. Она протянула стакан Лизе, которая одним глотком осушила добрую половину.